Но сейчас, когда весь лагерь был поднят на ноги, Вася испугался. Со страхом он следил за солнцем, которое, как ему казалось, с непостижимой быстротой спускается вниз. Вот только что оно было высоко над ёлкой, а теперь готово коснуться еловой макушки… Длинным бывает летний день, но и ему приходит конец. И тогда наступают сперва сумерки, а потом тёмная-претёмная ночь. А как страшно будет Гришке с Игорьком в лесу, когда наступит такая тёмная-претёмная ночь!

Как раз в это время первый и четвёртый отряды, которые ходили сравнительно недалеко, вернулись в лагерь. Но ребята не стали ни отдыхать, ни ужинать. Тотчас сели в грузовик, чтобы ехать в лес.

— Горн не забудьте, — распоряжался Вадим Николаевич: — будем сигналить. Фонари в машине? В темноте они будут необходимы.

«Ну чего они так долго? Ну почему не едут? Ведь скоро ночь!» — с тоской думал Вася, поглядывая на солнце.

— Поехали! — наконец сказал Вадим Николаевич, влезая в кабину шофёра. И тут он вспомнил про Васю. — А где тот мальчуган? — спросил он. — Ну тот, что принёс Танину записку?

Вася робко подал голос:

— Здесь я…

— Устал? — спросил Вадим Николаевич.

Вопроса этого можно бы и не задавать. По Васиному осунувшемуся лицу было видно, как он устал.

— Ну вот ещё! — храбро ответил Вася, а для доказательства выпрямился и даже слегка выпятил грудь.

— Тогда едем с нами. Будешь показывать дорогу.

Из кузова машины к Васе протянулись руки, чтобы втащить его наверх. Но Вадим Николаевич велел ему сесть в кабину.

Два коротких предостерегающих гудка тем, кто столпился возле грузовика. И машина, взяв сразу с места, покатила в том самом направлении и по той самой дороге, по которой они нынче утром шли в поход росистой скошенной травой.

У Бабина болота

Случилось то, чего так боялась Таня: Гриша с Игорьком пришли к Бабину болоту…

А сперва им было очень весело ходить одним по лесу и искать разные листочки. Они шли не спеша, срывая то один, то другой. Останавливались, сравнивали, кто какие нашёл. Давным-давно у каждого было гораздо больше двадцати. Но Грише хотелось собирать ещё и ещё. «Вот молодцы!» — пусть скажет им Таня, когда они вернутся на опушку и покажут, сколько листьев принесли. А Васька пусть завидует… Нет, не надо ему завидовать! Гриша ему скажет: «На, возьми половину, а хочешь — возьми все! Мне не жалко…» Вася скажет: «Ладно!» И они снова подружатся.

Так они шли, весело переговариваясь, пока не напали на лесную малину. А такой малины ни Игорёк, ни Гриша в жизни не видывали! Её тут было видимо-невидимо. Где густо-красные, где уже потемневшие от спелости ягоды, крупные и тяжёлые, оттягивали ветки чуть ли не к самой земле. Приподнимешь такую осыпанную малиной ветку и знай себе ощипывай и набивай рот!

Очень быстро они наелись до отвала, и Гриша сказал:

— Давай позовём сюда всех наших ребят и Таню. А то несправедливо: мы едим, а они нет!

Игорёк был рад повернуть назад, ему уже надоело ходить по лесу.

— Поставь скорей стрелку и пойдём, — попросил он.

Гриша потряс компас и, как ему казалось, правильно наставил стрелку: в ту сторону, где находилась лесная опушка, — пятый отряд и Таня.

Шли они долго. Но никакой опушки и в помине не было. Наоборот, лес становился всё гуще, деревья выше.

Тревога охватила Гришу.

— Давай лучше аукаться, — сказал он Игорьку. Глаза у него стали испуганные.