Из мастерской Коулмена выставляют, как только хозяин находит семью мексиканцев, которая соглашается работать за гроши. Коулмен обижен. Он пытается найти работу в десятке других мастерских, но выясняется, что «Хоредко» — единственная в Лос-Анджелесе мастерская, где работают с настоящими зубами зверей. В то время в Лос-Анджелесе введено затемнение, чтобы японцы не видели огней большого города и не разбомбили его, как это они сделали с Перл-Харбор. Ночью все плотно завешивают окна. Глухая ночная темень, полная и абсолютная, толкает заняться воровством.

Коулмен рыщет по темному городу, сочиняя при этом мелодии для своего сакса. Ему страшно хочется посмотреть, как живут люди за плотно занавешенными окнами. Однажды, зайдя в парикмахерскую, он видит на стене список с благодарностью сознательным гражданам Банкер-Хилла, самоотверженно работавшим на оборону родной страны. В списке указываются фамилии тех, кто эти работы выполнял днем, кто посменно, а кто — по ночам. Коулмен копирует эти фамилии, а из телефонного справочника узнает их адреса. Потом он обзванивает их, представляясь чиновником службы, проводящей перепись населения, и отбирает одиноких граждан, работающих в ночную смену. Их дома и становятся объектом его ночных набегов.

Таких грабежей он совершает немало. Влезает в дома через открытое окно, вышибает филенку в деревянных дверях, а иногда выдалбливает дырку в косяке. Уносит всякую мелочевку и деньги, если они попадаются. Деньгами делится с Делорес, чтобы только отвязалась. Своим самым лучшим трофеем он считает чучело рыси. Так интересно воображать себя таким зверем, понимающим и любящим музыку! Так увлекательно бродить по чужим домам и воображать, что ты хорошо видишь в темноте!

В начале июля в троллейбусе на Хилл-стрит Коулмен и подслушивает разговор двух пареньков об одном чудаке по имени Томас Кормиер, у которого во дворе дома на Коронделет-стрит живет столько всякого зверья, что ими вся улица провоняла. А один из них даже перечисляет содержащихся у него животных: куницы, хорьки, сурки, выдры и росомахи. Коулмен приходит в волнение: тут же под видом телефонного опроса он звонит Кормиеру и узнает, что тот ночами дежурит в зоопарке Гриффит. В первую же ночь, вооружившись карманным фонариком, он посещает росомах и просто влюбляется в этих зверюг.

Они злы, жестоки, никого не боятся. Они хотят добраться до него и пытаются прогрызть сетку. При этом они издают визг на самых высоких нотах его сакса.

Коулмен уходит от полюбившихся зверей, даже не попробовав забраться в пустой дом: ему хочется приходить сюда еще и еще. Он читает все, что находит о росомахах, и просто упивается рассказами об их свирепости. В парке Гриффит он расставляет крысоловки и по ночам приходит к росомахам с добычей. Он приносит им живых хомяков и в луче карманного фонарика наблюдает, как его любимцы пожирают его подношения. Глядя на это, он кончает от возбуждения, даже не прикасаясь к своему члену.

То лето было бы для него летом счастья, если бы не приставания Делорес, все время требовавшей от него денег. В конце июля он прочел в газете заметку об одном холостяке, собравшем ценную коллекцию монет и работавшем посменно на заводе Локхид. Коулмен решил выкрасть коллекцию, продать ее и заткнуть матери глотку, чтобы только она оставила его в покое.

В ночь на второе августа он бесстрашно, как настоящая росомаха, влез в намеченный дом… и был схвачен: хозяин оказался свободным от ночного дежурства и сидел у себя в обществе двух друзей. Коул-мену удалось вырваться, и он шесть кварталов пулей мчался домой. А там, в освещенной комнате, на тахте он увидел Делорес и незнакомого мужчину в позе «69».