— Я все это сделаю, когда ты покинешь комнату.

Последовала небольшая пауза.

— О, да, очень хорошо, лорд Агад, — наконец вымолвил здоровяк.

Он снова стал смеяться, словно его щекотали. Возможно, ои и чувствовал щекотку, когда компьютер говорил, используя его мозг. Кивнув на прощание, мужчина вышел.

Фальку были видны неясные, неуклюжие силуэты двух охранников, видневшиеся через внутреннюю стену комнаты. Они находились по обе стороны двери и в коридоре снаружи. Фальк нашел умывальную комнату и помылся. Чистая одежда лежала на огромной мягкой постели, заполнявшей один из углов комнаты. Одежда, которую он держал, имела свободный покрой и была расшита кричащими яркими красными и фиолетовыми узорами.

Фальк неодобрительно рассматривал этот балахон, но все же одел его. Его потрепанный мешок с вещами лежал на столе из похожего на стекло пластика. Содержимое его, казалось, было нетронутым, хотя старой одежды и пистолета в наличии не было. На другом конце стола была разложена еда, и он почувствовал голод. Сколько времени прошло с того часа, когда он ступил в этот Дворец? Он не имел ни малейшего представления, но голод говорил, что он здесь уже довольно долго.

Пища была весьма необычной, очень острой, с большим количеством приправ. На вид она была совершенно незнакомой, но он съел все, что было, и не возражал против того, чтобы добавить. Поскольку пищи больше не было, и он сделал все, что его просили, он начал от нечего делать более внимательно осматривать комнату. Неясные тени его стражников сквозь полупрозрачную зеленовато-голубую стену уже не были видны. Он хотел выяснить причину этого, но тут обнаружил, что едва различимая вертикальная щель двери начала расширяться. Постепенно в стене возник высокий овал, через который кто-то вошел в комнату.

Фальк сначала было подумал, что это девушка, но затем увидел, что это парень лет шестнадцати, одетый в такую же свободную одежду, как и он сам. Он не подошел близко к Фальку, а остановился, подняв вверх вытянутые руки, и стал что-то неразборчиво говорить.

— Кто ты? — спросил Фальк.

— Орри, — произнес юноша.

Он снова стал говорить какую-то тарабарщину. Он казался хрупким и возбужденным. В его голосе звучали сильные чувства. Затем он упал на колени и склонил голову. Такой позы Фальк никогда раньше не видел, хотя ее значение было ему совершенно ясно. Это была поза совершеннейшего почтения и преданности.

— Говори на галактическом языке, — резко произнес Фальк.

Он чувствовал себя неловко.

— Кто ты?

— Я Хар Орри, врач Ромаррен, — прошептал паренек.

— Встань. Поднимись с колен. Я не… Ты знаешь меня?

— Врач Ромаррен, разве вы не помните меня? Я ведь Орри, сын Хара Уэдена…

— Как меня зовут?

Мальчик поднял голову, и Фальк взглянул на него. Он посмотрел ему прямо в глаза. Они были сероватоянтарного цвета, кроме больших темных зрачков. Радужная оболочка заполняла всю глазницу, нигде не было видно белого цвета, подобно глазам кошек и собак. Таких глаз Фальк никогда не видел раньше, за исключением, пожалуй, тех, что видел в зеркале прошлым вечером.

— Ваше имя Агад Ромаррен, — испуганным голосом произнес паренек.

— Откуда ты знаешь меня? Почему тебе известно мое имя?

— Я всегда знал вас, врач Ромаррен.

— Разве ты моей расы? Ты хочешь сказать, что мы представители одного и того же народа?

— Я сын Хара Уэдена, врач Ромаррен! Клянусь вам в этом.

На серо-золотых глазах мальчишки на мгновение показались слезы. Фальк сам имел обыкновение реагировать на стрессовые ситуации кратковременными слезовыделениями.