Это высокомерие он, возможно, привез с Вереля. Судя по его описаниям, общество Империи Келшак было иерархическим, где каждый строго знал свое место на шкале Ступеней или шкале рангов, но кто устанавливал ранги, какие именно достоинства лежали в основе деления на ранги, Фальк так никогда и не смог понять.

Насколько он мог судить, ранг зависел не только от происхождения из той или иной семьи.

Детских воспоминаний Орри не хватало для составления четкой и цельной картины. Кроме того, Фальку очень не правилось в Орри то, с каким выражением тот произносил слово «туземцы», и он, не выдержав, спросил с оттенком иронии:

— Откуда тебе известно, кому следует кланяться и кто должен кланяться тебе? Я не могу отличить Повелителя от жителей Земли.

— О, да. Туземцы так называют себя сами, потому что они упорствуют в своих представлениях о Повелителях как завоевателях-пришельцах. Я сам не могу их различать.

Мальчик искренне улыбнулся.

— Большинство людей на этих улицах Синги?

— Я считаю, да. Хотя, разумеется, я мог бы отличить по виду всего лишь нескольких.

— Я не понимаю, что удерживает Повелителей — Сингов вдали от людей, если и те и другие — земные люди?

— Ну, знания, власть. Ведь Повелители уже очень долго господствуют на Земле.

— Но почему они держатся как обособленная каста? Ты как-то сказал, что Повелители верят в идеалы демократии.

Это было какое-то древнее слово, которое запало ему в голову, когда он впервые услышал его из уст Орри. Он не был уверен в его значении, но знал, что оно имеет какое-то отношение к участию всех в управлении.

— Да, конечно, врач Ромаррен. Совет правит демократически, для всеобщего блага. Не забывайте, что здесь нет ни королей, ни диктаторов. Может быть, сходим в парпита-холл? Если вам не нравится парпита, там есть другие стимулирующие средства — танцовщицы, мастера игры на теанде.

— Тебе нравится музыка?

— Нет, — чистосердечно признался мальчик.

Он как бы извинялся.

— Она вызывает у меня желание плакать или кричать. Конечно, на Вереле тоже поют, но только маленькие дети и животные. Как-то даже странно слышать, когда это делают взрослые люди. Но Повелителям нравится поощрять местное искусство. А танцы — они иногда очень красивы.

— Нет.

Фальк становился все более неугомонным. Ему не терпелось все понять и покончить с этим делом.

— У меня есть один вопрос к тому, которого зовут Абендабот, если он пожелает нас видеть.

— Пожалуйста. Он был моим учителем в течение целого года. Я могу позвать его с помощью этого.

Орри поднял к губам золотой браслет, охватывающий его запястье. Пока он говорил в него, Фальк тихо сидел, вспоминая, как Эстрел шептала молитвы в свой амулет и удивлялся своей собственной тупости. Любой дурак мог бы догадаться, что это был передатчик. Любой дурак, кроме него.

— Лорд Абендабот говорит, что может принять вас в любое удобное для вас время. Он в Восточном Дворце, — объявил Орри.

Они ушли из столовой, швырнув полоску денег кланявшемуся официанту, увидевшему, что они уходят.

Весенние грозовые тучи скрыли звезды и луну, но улицы были залиты светом. С тяжелым сердцем шел по ним Фальк. Несмотря на все свои страхи, он страстно желал увидеть Город «Элону» — место Людей!

А когда увидел, то еще больше встревожился и устал. И не толпы людей беспокоили его, а нереальность.

Это отнюдь не было местом людей. В Эс Тохе не было ощущения истории, протяженности назад во времени, и вперед в пространстве, хотя он уже в течение тысячелетия господствовал над человеческим миром.