Босх неожиданно вспомнил вопрос, который Виктор Фризби задал курсанту, и подумал, что репортер оказался прозорливее его.

— Пробы? Ты полагаешь, там зарыто не одно тело?

Кол покачала головой:

— На это нет никаких указаний. Однако мы обязаны убедиться. Обследуем несколько квадратов, возьмем несколько газовых проб. Таков заведенный порядок. Скорее всего, учитывая, что могила неглубокая, захоронение там одно. Но мы должны удостовериться. Насколько это возможно.

Он был доволен, что съел большую часть бутерброда, — у него внезапно пропал аппетит. Перспектива вести расследование нескольких убийств была пугающей. Он оглядел сидевших за столом.

— Разговор должен оставаться между нами. Я уже поймал репортера, который вынюхивал серийного убийцу. Истерия средств массовой информации нам здесь ни к чему. Можно сказать журналистам, будто мы проводим формальную проверку. Договорились?

Все, включая Джулию Брейшер, кивнули. Босх хотел еще что-то добавить, но неожиданно в трейлере вспомогательной службы, стоявшем по другую сторону круга, раздался громкий стук. Кто-то в помещении туалета размером с телефонную будку колотил по тонкой алюминиевой стенке. Через несколько секунд Босх услышал женский голос. Узнал его и выскочил из-за стола.

Он побежал к трейлеру и поднялся по лесенке на платформу. Сообразил, из какого туалета раздается стук, и подошел к двери. Наружная скоба — для запирания при перевозке — была наброшена на петлю и закреплена куриной костью.

— Погоди, погоди, — громко произнес Босх.

Он попытался выдернуть кость, но она была жирной и выскользнула из пальцев. Стук и вопли продолжались. Босх осмотрелся в поисках какого-нибудь инструмента, но ничего не нашел. Тогда он достал из кобуры пистолет, проверил предохранитель и рукояткой стал выбивать кость из петли, держа ствол опущенным.

Когда кость наконец выскочила, он спрятал оружие и откинул скобу. Дверь распахнулась, и оттуда выбежала Тереса Корасон, едва не свалив его с ног. Босх ухватился за нее, чтобы сохранить равновесие, но она грубо его оттолкнула.

— Это ты меня запер!

— Что? Нет! Я был вон там...

— Я хочу знать, кто это сделал!

Босх понизил голос. Он понимал, что окружающие смотрят на них. Репортеры с нижней части улицы тоже.

— Послушай, Тереса, успокойся. Тот, кто это сделал, хотел пошутить. Ты не любишь находиться в замкнутом пространстве, но шутник не знал этого. Кто-то просто решил слегка ослабить всеобщее напряжение, и ты оказалась...

— Они завидуют, вот в чем дело!

— Чему?

— Тому, кем я стала, чего добилась.

Босха это покоробило.

— Думай как хочешь.

Корасон направилась к лесенке, потом резко повернулась и снова подошла к нему.

— Я уезжаю, ты доволен?

Босх покачал головой.

— Я намерен вести расследование, и, честно говоря, если ты перестанешь здесь мельтешить со своим оператором, думаю, будет лучше.

— Помнишь телефонный номер, по которому звонил мне вчера?

Босх кивнул.

— Забудь его.

Тереса Корасон спустилась, рассерженно поманила пальцем оператора и зашагала к своей служебной машине. Босх проводил ее взглядом.

Когда он вернулся к столу, там оставались только Брейшер и Эдгар. Его напарник прикончил вторую порцию цыпленка и сидел с довольной ухмылкой на лице.

Босх бросил выбитую из петли кость на его тарелку.

— Сработало отлично, — сказал он.

И взглядом дал Эдгару понять, что знает, чьих рук это дело, но тот лишь пожал плечами.