Он улыбнулся.

— Прекрасно. Хотя все твои замечания, но не тон, которым они были сделаны, не лишены смысла. Я отдам приказ, чтобы мои войска стали… мягче обращаться со своими рабами. После того, как вы продемонстрируете надлежащее отношение к своим обязанностям.

Глаза Чанны расширились.

На этот раз он действительно смеялся.

— Да, — уверил он ее, — это тоже наш обычай. Те из вас, кто удовлетворит нас или будет полезен, покинут станцию на наших кораблях. — Он наблюдал, как она реагирует на эту привилегию. — Идем со мной, — сказал он, взяв ее под локоть. Она слегка дернулась, как от прикосновения к электрическому проводу.

Амос сделал попытку последовать за ними. Бронированная перчатка с сервомеханизмом сомкнулась у него на голове так мягко, что не смогла бы повредить и яичную скорлупу. Точно такая же когда-то раздавила череп его сестры. Ветер дул у них над головами в кронах деревьев, заставляя листья кружиться в танце, по контрасту с неподвижно стоявшими внизу людьми.

— Странный способ тратить столько средств, — сказал Билазир, кивая на окружающий их пейзаж. Сдавленный смех вырвался у него изо рта. — Лучше было бы потратить их на оружие.

— А кто, как он считает, построил его корабли и оружие, которым они оснащены? — прошептал Симеон ей в ухо.

Чанна пожала плечами, отвечая им обоим.

— И все же это прекрасно, — сказал он. Его рука провела сзади по ее шее, совсем легко: подушечки пальцев лишь коснулись ее волос. Она непроизвольно задрожала.

— Не бойся, я не Сириг, — добавил он, двигая руку вдоль позвоночника. — Здесь как на Земле, так?

— Во многом. — Инстинктивно Чанна склонила голову набок, подальше от Билазира, в то время как Симеон снабжал ее необходимой информацией. — Некоторые растения и другие организмы происходят с Ригеля-4, но они совместимы.

— Похоже на взгляд в прошлое, — сказал он. Они остановились поодаль, где их не было видно из-за столов. — Компьютер, — сказал он. — Ночь.

Сразу же засияли созвездия Северного полушария Земли, бывшие там не такими яркими с тех пор, как человечество изобрело электрическое освещение.

— Да, — сказал т'Марид, глядя вверх на фальшивое небо. — Очень красиво, но слишком открыто. Кажется, что ты можешь упасть туда, и тебя унесет в безграничное пространство.

«Что ж, вот еще одна юс слабость», — подумала она. Многие из рожденных в космосе страдали легкой формой агорафобии. Это могло пригодиться, если Билазир был рожден в космосе.

Она сочла, что улыбка будет вполне уместной.

— Это ощущение называется головокружением. Я иногда и сама испытывала его, находясь на планете. Я родилась и выросла на космической станции, поэтому чувствую себя уютнее под потолком, чем под открытым небом.

— Да, что-то в этом роде, — признался он. — Но вот еще что… Компьютер. Ночь на Кольнаре. Из Мейридапура.

От столь резкой перемены Чанна судорожно вздрогнула. Темное небо над головой исчезло. Вместо него появилось сияющее облако лунного цвета, от горизонта до горизонта сплошь заполненное молниями. Она заморгала, но затем поняла, что этот свет был не намного ярче, чем свет земного неба.

— В десять раз ярче Луны, — подсказал Симеон.

С севера распространялось[object Object], закручиваясь так, словно его завитки, ярко-синие, белые и перламутровые, накрывали собой целый мир. Под ними на горизонте бил фонтан извержения вулкана, усиленного естественным атомным реактором.