— Я буду только переживать и отвлекаться, если ты пойдешь! — По лицу Дэма заходили желваки, он начинал закипать.

— Если ты помнишь, именно я спасла двоих Воинов Духа в лабиринте верховных ведьм, — я не осталась в долгу.

— Я уже поблагодарил за это, — сухо ответил он.

— Надеюсь, больше за подобное благодарить не придется, но согласись, что будет спокойнее, если вдруг нечто похожее произойдет, — начала я витиевато, но Дэм перебил.

— Я не хочу тобой рисковать.

— А всеми остальными ты, значит, легко готов рискнуть?

— Все остальные — другой вопрос, — парень нахмурился и поджал губы.

— И когда же я перестала быть этим другим вопросом? — процедила я. — Если после сегодняшней…

— Давно. Почти с самого начала, — внезапно произнес он. — Почти с самого начала нашей встречи ты перестала быть другим вопросом. Твою безопасность я всегда ставил выше безопасности других, даже меня самого. Если бы было не так, метку принадлежности бы пришлось постоянно обновлять. А она не снималась даже тогда, когда я вообще ничего о тебе не помнил. Знаешь, как отвратительно, когда что-то чувствуешь к человеку, о котором ничего не знаешь?

— Ты хочешь сказать, что?..

— Да, я хочу сказать, что я все вспомнил. Второе, что я хочу сказать, ты для меня самое важное, что можно вообразить в мире.

— Какое нетривиальное признание в любви, — пробормотала я.

— Было бы лучше, если бы рядом был фонтанчик с наядами? — криво усмехнулся он.

— Если бы ты был джентльменом, не стал бы об этом напоминать! Даже вспоминать бы не стал!

— Я бы не хотел лишать себя таких приятных воспоминаний, — протянул он, на этот раз улыбнувшись.

— Знаешь, я вынуждена тебе отказать, — я изо всех сил старалась держать серьезную мину при хитрой игре. Даже паузу выдержала, дождавшись, пока на лице Дэма проскользнет удивление. Но до того, как он задал вопрос, продолжила: — Вынуждена отказать в прошении остаться в стороне. Будучи неплохим таким активом, который может оказаться весьма полезным, я рассчитываю на участие в вылазке за Ванькой. Моим, между прочим, лучшим другом. Отказ не принимается по причине самостоятельности молодой ведьмы в моем лице. И по причине эмоциональной нестабильности боевой ведьмы в том же лице, которая может воспринять этот отказ как объявление военных действий.

Намеренно говорила канцелярно, пытаясь хоть так пробить шкуру Дэмовской непоколебимости. Или, по крайней мере, запутать.

— Я почему-то так и думал, что ты будешь настаивать, — вздохнул Дэм, делая шаг вперед и тем самым сокращая между нами расстояние. — Была, конечно, крохотная надежда на то, что в тебе есть хотя бы зачатки здравого смысла, — еще один шаг, в этот раз меньше. — Но эта надежды повесилась в кладовке, не успев появиться на свет.

Я хихикнула. Скорее, нервно, чем от самой ситуации. Странно, но даже после сегодняшней ночи, мысли о которой я и без того изо всех сил гнала, такая близость смущала. И щеки пунцевели, и тепло в животе разливалось…

— И это правда. Я не в силах тебе запретить. Хотя признаюсь честно, была шальная мысль запереть тебя в кладовке, нацепив на твои руки антимагические перчатки. Или даже погрузить тебя в глубокий сон… Видишь, насколько просто мне с тобой справиться. А стая оборотней, знаешь ли, еще и к физической расправе могут перейти… Впрочем, ладно, окей. Ты можешь отправляться с нами, это твой выбор.