Она чуть не вернулась обратно в Лондон, когда обнаружила в Авиньоне Макса, напившегося до скотского состояния, но на следующий день он умолял ее о прощении, сказав, что мучился в разлуке с ней. Он хороший актер, не отрицаю этого!
— У тебя очень интересные друзья, — пробормотала Вероника. Она уже почти жалела Элизу Малколм.
— В данный момент меня интересует лишь одна очень дорогая мне подруга, — сказал он, приподнимая за подбородок ее лицо и приближая к ней губы.
Девушка вздрогнула от радости.
— В данный момент? Значит, это ненадолго?
— В любой момент жизни, — поправил он себя и одарил ее нежным и долгим поцелуем. — Я работал день и ночь, чтобы найти время, приехать сюда и убедить тебя в том, что ты можешь положиться на меня в любой момент жизни. Я понимал, что ты, черт возьми, никогда не сделаешь первый шаг... Я посылал тебе фигурки святых, но ты никак не отреагировала на это.
— Мне было очень стыдно, — призналась Вероника, прижимаясь лбом к его щеке. — Глубоко внутри я понимала, что не должна верить всему этому, но любовь так захлестнула меня, что я перестала понимать себя, не говоря уже о тебе.
— Предлагаю все же приступить к переговорам, — сказал он, и его рука мягко сжала ее округлую грудь, — но предупреждаю, что я буду беспощадным...
Она блаженно изогнулась, ощутив знакомое прикосновение.
— К переговорам? — улыбнулась она. — Не забудь, что я бизнес-леди.
— Тогда мы подсластим нашу сделку. — Люк вынул из кармана бриллиантовое кольцо. — Ты выйдешь за меня замуж, Вероника? — спросил он так торжественно и проникновенно, что эти слова зазвенели в ее сердце.
— Ты хочешь, чтобы мы стали почтенной и скучной парой? — спросила Вероника, вспоминая однажды сказанную им фразу.
— Почтенной, по крайней мере. Мелани никогда не простит мне, если ее внуки будут внебрачными детьми, а Софи сказала, чтобы я обязательно привел тебя на ее день рождения.
Вероника растаяла.
— Ты рассказал всем... о наших отношениях?
Он надел ей на палец обручальное кольцо. Лицо его удовлетворенно сияло.
— Я больше не хочу таиться от людей.
— Но у меня есть один секрет, — призналась девушка, взглянув на свою руку, которую он держал в своей руке. Она немного напряглась, а затем рассмеялась. — Ты был прав, подозревая меня в том, что я что-то скрываю от тебя. Признаюсь, я влюбилась в тебя с первого взгляда, когда увидела тебя из окна своей парижской квартиры, — ты сидел в том маленьком кафе, на другой стороне улицы. Я шпионила за тобой целыми днями, мечтая познакомиться, и в конце концов, набравшись мужества, сделала это.
Она сняла с него галстук, закинула на спинку дивана и, смущенная и счастливая, прильнула к его мощной груди.
— Тогда я тоже кое в чем тебе признаюсь, — сказал Люк и достал из портфеля маленькую сложенную бумажку. — Меня разобрало любопытство, поэтому я залез к тебе в карман, когда ты была у меня в спальне, на вилле в Провансе. — Он бережно развернул кусочек бумаги для заметок, но Вероника, покраснев, уже все поняла. — Ты не хотела признаваться в том, что создана для меня. После того, как ты сбежала, это было для меня единственным доказательством.
«Вероника Ридер» — было несколько раз написано на бумажном квадратике его дорогой серебряной ручкой.
— Мне нравится, как выглядит эта подпись. Но ощущать ее гораздо приятнее... — прошептал он, обнимая свою возлюбленную, свою будущую жену и наслаждаясь предвкушением долгой и нежной любви.
КОНЕЦ
|