Его оцепенение нарушает звяканье телефона. Ну, конечно, это Артур Нерсесович. Даже не видя лица хозяина, Федор догадывается, что тому не по себе. Однако ничьи неприятности не способны сегодня вывести его из того состояния ледяного спокойствия, которое царит у него внутри.

- Елене плохо, - говорит Артур Нерсесович. А Федор вспоминает свой сон и женщину на пустыре...

- Она не снилась вам сегодня? - спрашивает он.

- Что? - поражается его вопросу, хозяин. - Почему ты об этом спрашиваешь?

Но Федор не собирается продолжать этот разговор, он улыбается и переводит беседу в другое русло:

- Вы слышали о Витебском?..

- Ну да, - замедленно произносит Аджиев, видимо, он еще размышляет над первым вопросом Федора. - Тебе известно, кто?

- Известно. Они лишились сразу двоих...

- Вижу, ты медленно добиваешь "Руно"... - усмехается Артур Нерсесович. Но Федор молчит, и тогда Аджиев добавляет без всякой связи с предыдущим: - У меня деловая встреча с Шиманко и Левочкиным в пятницу. Я попросил бы тебя приехать на дачу с утра, где-то к полудню. Помнишь, я говорил тебе о дочери? Я получил телеграмму, она прилетит из Тбилиси, ее встретят и привезут туда... И подождите моего возвращения.

- Все понял, - отвечает Федор. Стрелки часов подсказывают ему, что пора звонить в "Руно". Он прощается с хозяином, хотя тот, видно, хочет еще о чем-то спросить его. Но сейчас эта страница его жизни не имеет никакого значения. Она не интересна ему.

Федор вновь набирает телефон Костика. Тот берет трубку сразу же и торжественно объявляет, что его примут в два часа дня.

Федору становится даже немного жаль этого напыщенного сявку, но он тут же забывает о нем, вновь сосредоточившись на том, что ему предстоит совершить.

Он звонит в дежурку Коляну и Сашке, убеждается, что те на месте. Никаких лишних слов: "Привет" и "Все по плану".

Пакетик с "подарками" от Игната скромно стоит на тумбочке. Мысли делают попытку зацепиться за халупку старика, мечутся в его подвал, где готовятся смертельные, как их называет Игнат, "побрякушки". Но Федор усилием воли собирает мысли на цель. Сейчас ничто более не должно отвлекать его.

В половине второго Федор садится в "жигуль". Застоявшаяся машина весело выныривает со двора на Садовое кольцо. Через двадцать минут он будет у "Золотого руна". Автомобиль надо поставить в ближайшем переулке, а к воротам подойти пешком. Так он и поступает и, сняв джинсовую куртку, которая теперь скрывает пакетик с загорелой красавицей, неторопливым шагом приближается к железной ограде вокруг знакомого особняка. Там, во дворе, виден лимузин Шиманко и джип охраны, окна второго этажа в том крыле, где кабинет босса, закрыты и даже занавешены.

Федору не надо звонить, ему тут же открывают, он проходит несколько шагов до дежурки и успевает сунуть куртку с пакетом появившемуся Коляну. В открытую дверь их комнаты видно, что Сашка невозмутимо пьет чай. Как всегда, работает телевизор.

"Ребята держатся хорошо", - отмечает Федор, а Колян быстро шепчет ему:

- Четыре "быка", босс, с ним еще двое.

Кто эти двое, Федор не представляет, но теперь это не имеет никакого значения. Он делает шаг в коридор и сталкивается лицом к лицу с Костиком.

- Поднимайся наверх, - многозначительно говорит Костик, - прямо в кабинет босса. Я сейчас...

Он что-то неразборчиво и тихо выговаривает охране, а Федор идет по лестнице: легкий, почти невесомый.

Знакомый кабинет. Двое плотных парней в черном камуфляже сидят у дверей. Его останавливают и обыскивают молча, равнодушно шарят по всему телу. Профессионалы. Федор усмехается про себя: он чист как ребенок. Интересно, как это они прошляпили с Мотей? Видно, оружие и хрупкий женственный Мотя никак не связывались в их мозгах.

"А в моих? - тут же ругает он себя.