Вокруг ни малейших признаков жилья, дорога прямолинейной траекторией пролегла через сосновый лес с такими громадными деревьями, что они запросто могли расти здесь испокон веку.

Врывающийся в машину воздух дышит прохладой и благоуханием.

Среди стволов залег туман, местами протягиваясь поперек дороги.

Пробивающийся сквозь него свет фар заметно ослабевал.

Загорелась сигнальная лампочка.

Блин!

Дорога к югу от города взбирается к перевалу на несколько тысяч футов крутым серпантином, и подъем может начаться с минуты на минуту. Он сожжет жалкие остатки бензина до капли. Следовало бы развернуться, доехать до города и слить у кого-нибудь достаточно топлива, чтобы добраться до Лоумена.

Он ударил по тормозам, стараясь вписаться в длинный резкий вираж.

На самом пике поворота туман сгустился в кисель, вспыхнув ослепительной белизной в дальнем свете; Итан сбросил скорость до минимума, ведя машину чуть ли не ползком, не видя никаких ориентиров, кроме блеклой двойной желтой полосы.

Распрямившись, дорога вырвалась из марева, из леса.

Вдали – рекламный щит.

С расстояния в осьмушку мили Итан смог разобрать лишь, что на нем нарисованы четыре фигуры, стоящие, взявшись за руки.

Широкие, белозубые улыбки.

Мальчик в шортах и полосатой рубашке.

Мать и дочь в платьях.

Отец в костюме и фетровой шляпе машет рукой.

Печатными буквами под идеальным улыбающимся семейством:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЗАПЛУТАВШИЕ СОСНЫ, ГДЕ ОБРЕТАЕТСЯ РАЙ

Прибавив газу, Итан пронесся мимо щита по дороге, идущей параллельно частоколу, задев светом фар пастбище и стадо скота.

Огни вдали.

Пастбище осталось позади.

Вскоре он снова ехал среди домов.

Дорога стала шире, двойная желтая разделительная полоса исчезла.

Свернула на Первую авеню.

Он снова в городе.

Вырулив к бордюру, Итан вгляделся сквозь ветровое стекло, стараясь удержать панику в узде. Есть простое объяснение: он прозевал поворот к перевалу. Проскочил мимо в этой полосе густого тумана.

Он развернул машину кругом и снова рванул по дороге, раскочегарившись до шестидесяти к моменту, когда достиг пастбища.

Снова в тумане, среди могучих сосен Итан искал знак, хоть какой-то признак места, где дорога сворачивает к перевалу, но не находил ничего.

На самом крутом участке кривой он съехал на обочину и передвинул рычаг на ПАРКОВКА.

Покинув машину с работающим двигателем, вышел в ночь.

Перешел на другую сторону и зашагал вдоль обочины.

Через сотню футов туман сгустился настолько, что скрыл машину напрочь. Итан по-прежнему слышал ворчанье двигателя на холостых оборотах, но с каждым шагом звук становился глуше.

Он дошел до другой стороны резкого поворота, где дорога снова выпрямилась, устремляясь обратно к городу.

Рокот автомобильного двигателя стих окончательно.

Ни ветерка, кругом лишь высокий безмолвствующий лес.

Туман стлался вокруг, словно неся электрический заряд, но Итан понимал, что гул – лишь какой-то микроскопический шум в нем самом, в его голове, проявляющий себя лишь в полнейшем отсутствии звуков.

Не может этого быть.

Дорога не должна здесь поворачивать.

Она должна нестись сквозь эти сосны навылет еще полмили, а потом начать длинную вереницу петляний по склону горы на юг.

Он осторожно сошел с обочины в лес.

Ступать по хвое – все равно что разгуливать по подушкам.

Воздух сырой и холодный.

Эти деревья… он ни разу не видел таких высоких сосен, и при столь скудном подлеске ходить среди массивных стволов было легко – просторная чаща. Оглянуться не успеешь, как заблудишься.

Он вышел из тумана и теперь, подняв голову, разглядел сквозь кроны деревьев ледяные точки звезд.

Еще пятьдесят ярдов, и Итан остановился. Надо возвращаться.