— Понял.

Сержант сделал шаг, второй, с осторожностью канатоходца, первый раз ступившего на проволоку без страховки. Девушка спала, едва слышно постанывая.

Остановились у лифтовой площадки, дожидаясь кабину. Стоящий в трех метрах от них Гусь повернулся:

— Вы бы «броник» надели, товарищ капитан.

Тот повернулся удивленно:

— Зачем? Стрелять они не станут. Все ведь идет нормально, как договаривались. Детей в обмен на деньги. Насчет остального тоже вопрос решенный. Часть заложников освободим после телемоста, остальные сами разбегутся.

— Береженого бог бережет, — продолжал настаивать солдат. — На душе у меня чего-то неспокойно.

— Не волнуйся, — ответил капитан. — Их старший, генерал, мужик, похоже, не глупый. Должен понимать: пальба никому не выгодна. Так что переживать повода нет. — Двери лифта открылись. — Ребята, — прежде чем шагнуть в кабинку, сказал капитан, — смотрите тут в оба. Помогите Волку отправить вниз детей.

17:32. Первый этаж

 Ледянский подхватил мешок, кивнул спецназовцу:

— Возьмите второй, капитан. Мне сразу два не унести.

Тот с готовностью подхватил мешок, легко поднял. Жилистый, гибкий, он оказался невероятно сильным. Даже испарина на лбу не выступила и дыхание осталось ровным.

— Пойдемте.

Они прошли через ворота, зашагали к галерее. Метров через пятьдесят Ледянский умаялся окончательно. Остановился, перебросил мешок из руки в руку. Вытер пот со лба.

— Тяжело.

— Давайте я понесу, — предложил капитан-спецназовец. — Мне привычней. У нас штурмовая амуниция девяносто килограммов весит.

— Спасибо. Я сам.

За их спинами Чесноков отдавал по рации распоряжения. Снайперы опускали пальцы на спусковые крючки. Солдаты досылали патроны в патронники.

Четвертаков и Седнев тоже выбрались из «РАФа», стояли у дверей, смотрели вслед генералу и капитану.

— Лотос — Центральному, — верещала рация. Вижу двоих террористов. Выходят из лифта. Прикрываются заложницей.

— Центральный — Лотосу, — Чесноков вглядывался в мутное стекло «таблетки». С расстояния, превышающего сотню метров, он не мог видеть террористов. — Все время держите их на мушке. Без моей команды огонь не открывать.

— Понял вас.

17:34. Нейтральная полоса

Капитан и сержант остановились у дверей, но на улицу не выходили. Наблюдали за приближающейся парой.

— Командир, — позвал прячущийся за перевернутым деревянным столом Пастор. — Их снайперы активизировались.

— Это нормально, — ответил капитан, почти не разжимая губ.

— На всякий случай я скомандую нашим, чтобы были наготове.

Генерал и спецназовец прошли КПП и тоже остановились, выжидая. Само собой получилось, что именно это место стало точкой встречи.

Капитан показал жестом: «Развяжите мешки». Те развязали, наклонили, чтобы террористы смогли убедиться: внутри действительно пачки банкнот.

— Все в порядке. Пошли, — скомандовал капитан сержанту.

Они вышли на улицу. Приблизились.

— Здесь все, — сказал спокойно Ледянский. — Десять миллионов, как договаривались. Вы обещали отпустить детей.

— Я помню. Сейчас их приведут, — ответил капитан.

— Почему вы не взяли детей сразу? — враждебно поинтересовался спецназовец.

— Их слишком много. Больше ста двадцати человек. В одну кабину мы бы не влезли, а этой девушке срочно требуется помощь врача.