Единственным хорошим моментом в ее ситуации был Соколиный Охотник. За такое короткое время она начала ощущать к нему такую же близость, какую ощущала к Мелвину с самого первого дня их знакомства.

Вдруг рука Соколиного Охотника оказалась у локтя Мэгги.

– Ты подъехала к ручью за водой, – сказал он, подводя ее к своей лошади. – Ты возьмешь воду из моей фляги.

Она посмотрела на него снизу вверх с трепетом ощущая, что доброта этого человека возвращает ее к жизни.

– Возможно ли это? – спрашивала она себя. – Этот человек? Этот индеец?

Смутившись, она застенчиво опустила глаза. Она была беременна и такая же грязная, как грех…

Как смешно с ее стороны!

Она приняла флягу с водой и поднесла ее к губам, наслаждаясь моментом утоления жажды.

Но это удовлетворение было кратким. Внезапно Мэгги сладострастно задрожала, почувствовала, что длинные худые пальцы Соколиного Охотника гладят ее волосы.

– Твои волосы мягкие и красивые, – тихо сказал Соколиный Охотник.

Мэгги закрыла глаза, медленно оттаивая внутри, позволяя себе получить удовольствие от этих ощущений, которые до настоящего момента ей были незнакомы.

Стиснув зубы, она подошла и спокойно остановилась рядом с Соколиным Охотником. Его интерес к корове не уменьшился, и она боялась, что он видел в животном скорее источник мяса, чем молока, в котором она нуждалась.

– Она дает очень сладкое молоко, – поторопилась объяснить Мэгги. – Хотите попробовать? Ее вымя полное даже сейчас.

– Вымя? Молоко? – сказал Соколиный Охотник, обратив на Мэгги свой насмешливый взгляд. Хотя глаза и говорили о том, что он просто забавляется, она этого не поняла.

Мэгги подошла к фургону, достала оттуда свою маленькую скамеечку и ведерко, затем села рядом с коровой и начала ритмично дергать за соски животного, направляя струйки молока прямо в ведерко.

– Ты видишь, Соколиный Охотник? – сказала она, продолжая доить корову. – Молоко свежее и неиспорченное, когда оно из-под коровы.

Соколиный Охотник кивнул, продолжая делать вид, что несведущ в коровах, хотя у него было большое собственное стадо домашнего скота.

– Понятно, – сказал он кивнув, – а когда вы едите корову? После того, как подоите?

Он знал, что этот вопрос встревожит глаза красивой женщины, но ему так хотелось поиграть с ней в эту игру. Он проделывал это много раз раньше, когда встречался с белыми людьми, незнакомыми с бытом арапахо.

Сначала его злило, что на него смотрят как на идиота. Но, будучи в состоянии спокойно относиться к такому поведению белых людей, молодой индеец заставил себя отыскивать смешную сторону их незнания.

В ужасе от того, что сказал Соколиный Охотник, и испугавшись за свою корову, Мэгги уронила руки от сосков животного так быстро, что перевернула ведерко с молоком.

Она быстро вскочила на ноги, насколько позволял ей это сделать ее живот.

– Нет, – сказала она, дико сверкнув глазами. – Я не собираюсь есть свою корову. Я же сказала, что держу ее только для молока…

Она с нетерпением ждала его ответа.

– Пусть будет так, – пожав плечами сказал Соколиный Охотник.

Он одарил ее своей странной улыбкой, стал на одно колено и, подобрав ведерко, положил его в фургон.

– Пошли, женщина. Я отведу тебя к свежей воде. Там ты сможешь выпить что-нибудь кроме коровьего молока. Там мы сможем напоить наших животных. Всех их. – Он улыбнулся ей через плечо и направился к своей лошади. – Даже твою корову. Она будет намного вкуснее после того, как освежится, выпив воды.