Потёмкин — это выдающаяся защита русского народа от увода в татарское и турецкое рабство.

Потёмкина упрекают, что он замахивался «на куски, которые не мог проглотить», то есть планировал больше, чем у России было ресурсов. Да, было такое, ну и что? Ведь за то, что он всё же сделал, хватило бы отлить памятники сотням человек.

Вот Австрия смалодушничала, предала и вышла из войны, отдав туркам всё, что успела завоевать с помощью России. Европа со всей силы давит на Екатерину, чтобы и Екатерина отдала туркам всё завоёванное, включая Крым. Женщина на троне паникует. Но с юга доносится требовательный мужской голос Потёмкина: «Булгакову в Варшаве говорить должно одним со мною языком: Ваши же пословицы, что надлежит двери быть или запертой или отворённой, ни да ни нет, не годятся никогда, ибо они предполагают робость, что видя враждующие нам ещё смелее пакостить будут, — пишет Потёмкин Екатерине в ноябре 1790 года. — Первое. Я Европы не знаю: Франция с ума сошла, Австрия трусит, а прочие нам враждуют. Завоевания зависят от нас, пока мы не отреклись… И что это, не сметь распоряжаться завоеваниями тогда, когда другие сулят наши владения: Лифляндию, Киев и Крым! Я Вам говорю дерзновенно и как должно обязанному Вам всем, что теперь следует действовать смело в политике. Иначе не усядутся враги наши, и мы не выберемся из грязи».

Потёмкин вооруженной рукой защищал Новороссию, Потёмкин же и строил Новороссию с невиданными по тем временам темпами. Через четыре года после закладки город Екатеринославль уже отличался «благолепием», Херсон ощетинился прекрасной крепостью и кипел работами на верфях, строя корабли Черноморского флота. Приглашались колонисты со всей Европы, запрещено было выдавать с Новороссии беглых крепостных. Строились фабрики, сажались леса, закладывались виноградники и заводилось шёлководство. Потом было подсчитано, что в среднем Потёмкин ежедневно писал свыше 20 деловых писем и приказов. А ведь надо было эти письма и приказы обдумать, принять по всем вопросам решения и потом обдумать, как эти решения внедрить в жизнь. Сибарит, говорите, был? Очень мало у России было таких сибаритов.

Узнав о смерти Потёмкина, Екатерина потеряла сознание, а потом написала (выделено мною): «Снова страшный удар разразился над моей головой. …Князь Потёмкин Таврический умер в Молдавии от болезни, продолжавшейся целый месяц. …Это был человек высокого ума, редкого разума и превосходного сердца. Цели его всегда были направлены к великому. …Одним словом, он был государственный человек: умел дать хороший совет, умел его и выполнить. …По моему мнению, Князь Потёмкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что был в состоянии сделать…»

Ну ладно, скажут мне, Екатерина его любила, а что толку было подчинённым от его суеты?

Начнём с тех подчинённых, до которых обычно никому нет дела, скажем, не было до них дела тому же фельдмаршалу Румянцеву. Ведь только Потёмкин одел русскую арию так, чтобы было удобно воевать, именно он убедил императрицу не слушать поклонников прусской школы среди русского генералитета: «В России же, когда вводилось регулярство, вошли офицеры иностранные с педантством тогдашнего времяни, а наши, не зная прямой цены вещам военного снаряда, почли всё священным и как будто таинственным. Им казалось, что регулярство состоит в косах, шляпах, клапанах, обшлагах, в ружейных приёмах и прочее. Занимая себя таковой дрянью, и до сего ещё времяни не знают хорошо самых важных вещей, как-то: маршированья, разных построениев и оборотов, а что касается до исправности ружья, тут полирование и лощение предпочтено доброте, а стрелять почти не умеют.