– Берегись!

Едва успеваем увернуться, как бронзовый кентавр копьем вонзается в то место, где мы только что залегли, переводя дыхание.

– Дальше! Быстро!

Схватив Жюли за руку, я бросаюсь прямо вперед.

– Бежим!

– Я ничего не вижу!

– Шевели ногами! Беги! Я здесь! Я тебя держу!

Один взрыв за другим бросают нам вслед осколки стекол и черепицы, извергают пламя, которое внезапно накрывается прожорливо рычащей лавиной.

Падаем за какую-то липу.

– Дай взглянуть!

Я стал разматывать рубашку. Жюли вскрикнула от боли.

– Осторожно!

Брови отошли вместе с тряпкой.

– О! Господи!

Она прячет глаза. Почерневшие от огня руки. Вздувшиеся волдырями запястья.

– Убери руки, Жюли, дай взглянуть!

Она с трудом убирает ладони. Волосы, брови, ресницы!

– Попробуй открыть глаза!

Титаническое усилие! Она пытается. Оплывшие веки. Все лицо, поднятое к солнцу, дрожит, разрисованное ожогами. Я загораживаю солнце. Тень моего лица ложится на ее обожженную кожу.

– Не могу!

Новый взрыв. Дождь черепицы поливает крону липы. Рушится остов. Сноп искр.

– Кто это сделал?

Вдруг – слезы. Слезы ярости из-под зажмуренных век. Она отрывает глаза. Отталкивает меня. Вскакивает на ноги. Смотрит на дом. Во все глаза.

– Кто им это сделал?

– Ложись сейчас же!

Дождь черепицы. Я прижимаю ее к стволу дерева. Но она глаз не может отвести от дома.

– Методично. Комната за комнатой. Подрывная система!

– Методично. Комната за комнатой.

И прибавила:

– Должно быть, я запустила подрывную систему, когда вошла в кабинет.

Козырек полицейской фуражки держит курс прямо на место катастрофы.

– Вы кого-нибудь увидели там, в кабинете?

– Нет, не думаю. Все произошло так быстро! С первым взрывом пошла цепная реакция.

– Откуда вы прибыли?

– Из Роша, за усадьбой Реву.

– Пешком?

– Пешком. У нас угнали наш грузовик.

– Какой грузовик?

– Грузовик, взятый напрокат. Мы должны были перевезти пленку.

– С согласия владельца?

– Да. Господин Бернарден в завещании назначил меня наследницей фондов его фильмотеки.

– Акт наследования оформлен?

– Да. У меня был факс, в кабине грузовика. Господин Бернарден должен был передать мне оригинал вместе с пленками.

– А этот господин?

– Это мой друг. Он меня сопровождает. Он вытащил меня из этого дома.

– Вы подтверждаете?

– В точности.

Вопросы без задней мысли. Обычная процедура ровным тоном. Голос? Затянут в униформу. Едва различишь тембр. Остальные жандармы в это время рыщут вокруг, фотографируют, пожарные переводят запасы воды региона на этот дымящийся кратер.

– А вот и врач.

Белокурый доктор склоняется над лицом моей Жюли и заявляет, что все не так страшно.

– Больше испугало, чем повредило.

Мазь, марля, повязки. Мою Жюли мумифицируют.

– Не больно?

– Ничего.

– Вы, наверное, испугались за свои глаза.

– Немного. Бенжамен сразу накинул мне на голову свою рубашку.

– Правильная реакция. Вытяните руки. Больше всего обгорели запястья… защищаясь, вы, должно быть, закрыли лицо ладонями, скрестив руки…

Вся округа собирается в Лоссанскую долину. В том числе и приятели Жюли: сперва привлеченные пожаром, они вдруг обнаруживают здесь Жюли, стоящую рядом с нарочным.