— Сказывайте! Почто есте посланы? — раздавались голоса.

Один посол выступил вперед, поклонился и откашлялся.

— Осударь великий князь Иван Васильевич всеа Русии, — начал он немножко дрожащим голосом, — велел спросить Новгород, отчину свою: какого государства он хочет?

Все, казалось, замерло после этих слов, точно все дышать перестали. Так бывает в воздухе перед бурей, когда птицы торопятся под деревья, а деревья как бы головы склоняют от страху.

И буря разразилась. Заходили плечи и головы, замахали руки...

— Государства! Каково государства?

— Мы не хотим никаково государства!

— Не надоть нам государства!

— Мы сами государство!

Посадник, стоявший рядом с послами тоже без шапки, был бледен. На груди его заметно колыхалась золотая гривна.

— Ишь осерчали дитушки, — улыбался с своей колокольни звонарь. — Осерчал Господин Великий Новгород. Поделом им, татарским объедкам...

Когда буря несколько утихла, московский посол снова откашлялся.

— Дайте слово молвить, — начал он.

— Говори да помни, где ты!

— Великий Новгород, — продолжал посол, — посылал к великому князю от владыки и от всех людей Великаго Новгорода послов своих, Захара да Назара, бить челом о государстве, и послы назвали великого князя государем!

Эти слова вызвали новую бурю...

— Вече никово не называло?

— Вече никогда не называло великово князя государем! Какой он нам государь!

— От века того не бывало, как и земля наша стала, чтоб какого ни на есть князя мы называли государем!.. Не бывало того!

— Всяково князя свово мы называли господином, а не осударем!

— Осударей у нас не бывало и не будет!

— А что вашему князю сказывали, будто мы посылали — и то сказывали ложно!

— Давай сюда Захара! Где Захар?

— Подавай сюда Назара! Мы их спросим!

Десятские бросились искать Захара и Назара. Голоса то возвышались до крику, то падали. Более степенные люди просили посла объяснить им, какая разница между «господином» и «государем».

— Осударь — титло.

— Что ж такое, что титло... А? Прислушайте, господо и братие: он об осударевой титле нам скажет.

— О какой такой титле? Знать не хотим никакой титлы!

— Да ты допреж выслушай, да тогды и ори!

— Я не ору...

— Полно, слушайте, братцы!

Кое-как удалось угомонить крикунов. Они замолчали — и все стихло. Посол заговорил:

— Титло есть слово великое... Коли вы великаго князя осударем назвали, и то знак, что вы за нево задались, и тогда следует быть ево суду в Великом Новгороде, и тиунам ево сидеть по всем улицам, и Ярославов дворище великому князю отдать, и в суды ево не вступатца...

Опять буря — еще сильнее прежней. Застонало вече.

— Так вот она, титла?

— Кака она, титла! Она не титла, а петля на шею Великому Новугороду!

— Нашли китлу!.. К черту ее! К черту китлу!

— Не китла, а титла!

— Все едино! Один черт на дьяволе!

— Захара подавайте сюда!

— Назара тащите на вече!.. Как смели они ходить в Москву судитца и крест целовать великому князю как осударю!.. Этого от века не бывало!

— И в докончанье сказано, чтобы новогородца не судить на низу, а судить в Новегороде! Тащи сюда тех, кто ездил на них судитца!

— Ишь китлу выдумали!.. И народец же!

Сквозь толпу с трудом протискивались десятские с бердышами.