— Проклятие! — лаконично ответил на это Хендрик.

Мои глаза, наконец, привыкли к яркому сиянию Катберта. Похоже, тоннель, по которому мы шли, был пробит в скале. Я предпочитал не думать о том, сколько на это потребовалось сил… или волшебства. Катберт присвистнул:

— Долгая дорожка! Все-таки в жизни волшебных мечей бывают и свои радости. Никогда я не увидел бы столько интересного, если бы остался всего лишь заклинанием на устах волшебника. Во всем надо искать хорошее! Волшебное зеркало висит себе на одном месте день-деньской. Скучища! — Катберт вздохнул. — Если бы еще не приходилось убивать людей! Такая морока, скажу я вам! К тому же их предсмертные крики действуют мне на нервы.

— Ты не мог бы на время заткнуться и последить за дорогой? — попросил Снаркс. — Кажется, я вижу слабый свет впереди.

— Стараешься для них — и вот благодарность! — пробурчал Катберт. — Что ж, если я вам больше не нужен, почему бы не отправить меня обратно в ножны?

Я с удовольствием исполнил его желание и услышал в ответ приглушенную ножнами благодарность. Снаркс был прав: впереди что-то мягко светилось зеленоватым светом.

— Ну вот, — удовлетворенно заметил Снаркс, — мы наконец-то приближаемся к настоящей Голоадии.

Я положил руку на рукоятку меча. Скоро увидим настоящую Голоадию с настоящими демонами. Кстати, а пропустят ли они нас?

— Снаркс! Нам что, готовиться к неприятностям?

— Не обязательно, — успокоил меня демон. — Все зависит от того, в какую область Голоадии приведет нас этот подземный ход. Увидев пейзаж, я сразу сориентируюсь.

— Проклятие! Так ты знаешь все подземное королевство?

— Как никто другой, — скромно признал Снаркс. — Моя правдивость то и дело вынуждала меня быстро перемещаться в самые отдаленные точки. Так что в юности я прошел всю Голоадию из конца в конец. Я тут каждый угол и каждую щель знаю, потому что мне не раз приходилось в них забиваться. Сама судьба послала меня вам, ибо лучшего проводника по Голоадии не найти!

Эти слова очень меня успокоили. В какой-то момент я все же засомневался: а правду ли он говорит, но вовремя спохватился, вспомнив, что ничего другого он говорить не может. Свет тем временем становился все ярче, а тоннель — все шире. Оглянувшись на своих спутников, я отметил, что при таком освещении лицо Хендрика приобрело почти такой же зеленоватый оттенок, что и физиономия Снаркса. Интересно: пробыв под землей достаточно долго, не приобретем ли мы сходство с гражданами Голоадии? Пожалуй, эта мысль не доставила мне удовольствия.

— Трепещу! — признался Снаркс. — Как давно я не был дома! Как-то меня здесь примут? — Он вздохнул. — Демон без родины!

Мы прошли еще один поворот змеившегося тоннеля. Здесь было уже достаточно светло. Надеяться на следы — обрывок платья юной волшебницы, осыпавшиеся обломки камня там, где Нори цеплялась за стены тоннеля, — больше, по-видимому, не приходилось. А вдруг она ухитрилась оставить какой-нибудь тайный знак для нас, пока Сборщики Ужаса отдыхали? Но вокруг не было ничего, кроме каменных стен.

— А ты уверен, что Сборщики тащили Нори именно этим путем? — спросил я Снаркса.

Ответный взгляд Снаркса был полон демонической ярости.

— Нет! Они уволокли ее по какому-нибудь другому тоннелю, а потом вернулись и специально прорыли этот, чтобы пустить нас по ложному следу! Смотрю я на вас, людей, и просто диву даюсь.