Но в данный момент Борцу волновали не передряги альбертиан в пути, не изумрудный кристалл на носу корабля и даже не девушка, стоявшая рядом с капитаном, хотя он и успел заметить, что она красивая.

– Вы прикинули эффект времени? – спросил Борца, когда капитан, закончив рассказ, умолк.

– Да, отстали мы от вас порядком, – ответил высокий капитан, чем-то напоминавший Борце Петра Брагу. – На сто четыре года, если не считать месяцев.

Глазомер не подвел Борцу.

– Выходит, вы стартовали в двадцать первом веке, – произнес он, чтобы нарушить тягостную паузу.

– Да, в самом начале, – сказал капитан. – Мы жили на Земле еще в двадцатом веке. Даже Зарика помнит его. Правда?

– Правда, – улыбнулась девушка.

В отсек вошли остальные работники карантинной службы, и сразу стало тесно. Каждый доложил Борце о том, что на борту «Альберта» все в порядке.

– Значит, мы можем… можем лететь на Землю? – дрогнувшим голосом спросил капитан.

– Конечно, – сказал Борца и посмотрел на часы. – Минут через десять за вами прибудет пассажирская ракета.

– А что будет с нашим «Альбертом»? – спросила Зарика.

– Интересный корабль. Думаю, ему найдется местечко в Музее звездоплавания, – сказал Борца. – Кстати, этот музей недалеко от городка, в котором вы поживете некоторое время.

– Пока догоним вас? – спросила Зарика.

– А может, и перегоните, – улыбнулся Борца.

Ему о многом хотелось расспросить альбертиан – не о полете, а о жизни на Земле до того, как стартовал их корабль, – но Борца был сдержан в расспросах: он знал, что поколение альбертиан ушло и они остались одни – маленький островок прошлого в реке времени. Ни родных, ни близких, ни друзей – никого не осталось на Земле, если не считать, конечно, их отдаленных потомков. Но это – новые поколения…

Альбертиане, наоборот, наперебой сыпали вопросы. Борца и его товарищи еле успевали отвечать на них.

– Построили мост через Берингов пролив?

– Полвека назад.

– А как климат на Земле?

– Перекроили – не узнаете!

– Льды Антарктики растопили?

– Нет.

– Неужели энергии не хватило? – удивился капитан.

– Энергии у нас достаточно, – ответил Борца. – Преобразователи считают, что растапливать льды опасно – слишком повысится уровень воды в Мировом океане.

Чувствовалось, как изголодались альбертиане по общению. Борца вдруг подумал, что на его глазах и при его участии осуществляется великое дело – связь времен, рукопожатие эпох. Ему зримо представилась цепочка поколений, словно цепочка альпинистов, совершающих восхождение к трудной вершине. Каждый связан со всеми и все – с каждым. Порвется одно звено – что станется с цепью? Что у них сейчас в душе, у альбертиан? Вот, например, эта девушка. Подумать только – она помнит, она захватила XX век, героическое и мятежное время, когда люди, разорвав путы земного тяготения, впервые шагнули в космос. А имя какое у нее – Зарика! Борца никогда раньше не слышал такого. В нем чудится и заря, и река, и еще что-то, не поддающееся определению. Лицо – будто сошедшее с древней камеи… В руках Зарика держала старую, истрепанную книжку. «Наверно, роман», – подумал Борца. Обложка была затрепана, но, когда Зарика повернулась, он исхитрился прочесть на корешке: «Микробиология».

Отсек дрогнул от толчка.

– Прибыла ракета, – сказал Борца.