|
Мы застонали от боли, и наша рука взметнулась козырьком к закрытым глазам. Даже сквозь опущенные веки сияние казалось слишком ярким. Свет исчез, и прямо над нами послышался еще один вздох. Мы осторожно приоткрыли ослепшие глаза. Тот, кто склонился над нами, не произнес ни слова. В воздухе повисло напряжение, но нам было все равно. Было сложно думать о чем то, кроме воды у нас в животе, и о том, где бы найти еще. Мы постарались сосредоточиться и разглядеть нашего спасителя. Несколько минут мы щурились и моргали, пока не различили тускло выделяющееся во мраке белое пятно под темным лицом. Мелькнула мысль: «Борода – как у Сан та Клауса». Откуда то из глубин памяти выплыли другие черты лица. Все сходилось: крупный нос с раздвоенным кончиком, широкие скулы, густые седые брови, глубоко посаженные глаза с морщинистыми веками. Черты виднелись нам лишь намеками, но мы знали, как это лицо будет выглядеть при свете дня. – Дядя Джеб, – удивленно прохрипели мы. – Ты нас нашел. Он сидел на корточках подле нас. Услышав свое имя, он чуть качнулся на каблуках. – Н да… – Грубоватый голос всколыхнул сотни воспоминаний. – Н да… бедолага… Глава 13 Приговор – Они здесь? – Слова вылетели сами, как вода, попавшая в легкие. Помимо воды меня волновал лишь этот вопрос. – Они добрались? В темноте невозможно было прочитать выражение лица дяди Джеба. – Кто? – спросил он. – Джейми! Джаред! – Наш шепот взвился, словно крик. – Джаред был с Джейми. Наш брат! Они тут? Дошли? Ответ последовал почти сразу. – Нет. – Твердо, без эмоций и без жалости в голосе ответил он. – Нет… – прошептали мы. Мы не повторяли за ним, а протестовали – зачем вернули жизнь? Зачем?! Мы снова закрыли глаза и прислушались к боли в теле, чтобы хоть немного отвлечься от боли внутри. – Послушай, – через некоторое время произнес дядя Джеб. – Мне тут нужно кое что уладить. Отдохни немного, я за тобой вернусь. Мы не стали открывать глаза, не понимали значения слов, мы слышали только звуки. Шаги захрустели, удаляясь. Мы не знали, куда он пошел, да и не хотели знать. Они пропали. Не оставалось ни способа их найти, ни надежды. Мы никогда их больше не увидим: Джаред и Джейми исчезли – а уж они то исчезать умели. Вода и ночная прохлада вернули ясность сознания, такую нежеланную сейчас. Мы перевернулись на живот и снова зарылись лицом в песок. Мы слишком устали, истощение перешло в новое, болезненное состояние. Надо уснуть, только бы не думать… И мы погрузились в сон. Проснулись мы все еще ночью, но на востоке уже угрожающе занимался рассвет – горы окрасились тусклым багрянцем. Во рту ощущался привкус земли, и поначалу мы не сомневались, что дядя Джеб нам приснился. Ну конечно же. Этим утром думалось яснее, и мы почти сразу заметили странный предмет у нашей правой щеки – явно не камень и не кактус. Мы потрогали его – твердый, гладкий – и подтолкнули: внутри маняще заплескалась вода. Дядя Джеб на самом деле побывал здесь и оставил нам флягу. Мы осторожно сели: казалось, что мы вот вот переломимся пополам, как высохший прутик. Вообще то мы чувствовали себя лучше. Должно быть, вода делала свое дело. Боль притупилась, и впервые за долгое долгое время нам захотелось есть. Непослушными пальцами мы отвернули крышку. Фляга была не полной, но воды хватило, чтобы желудок снова растянулся – наверное, успел съежиться. Мы выпили все до последней капли – к черту экономию! В предрассветной тишине брошенная фляга упала на песок с глухим стуком. |
