Герцог нашел, что он слегка заинтересован возможностями следующих дней, но ничуть не взволнован ими. Он мог заранее предсказать, что неприятности, связанные с любой из четырех незамужних леди, заключаются в том, что они будут надеяться, что короткая любовная связь в деревне превратится в долгую связь в городе. А это означало, что он должен будет отсутствовать в Лондоне именно тогда, когда перед Сезоном начнутся приемы.

Наверное, праздно размышлял он во время обеда, в конце концов, его бы больше устроило предвкушение того, что он окажется в паре с заменой Хетти. Это могло бы быть весьма забавным – и, конечно же, это будет новым опытом, — попытаться обольстить деревенскую мышь. И он в первый раз стал действительно рассматривать мисс Клэр Уорд.

Тонкая, сидевшая подчеркнуто прямо, ни разу не коснувшаяся спиной спинки стула, вышколенная, она являла собой картину увядающей старой девы. Каковой, в сущности, и была, за исключением того, что ей на семь, восемь лет меньше его тридцати четырех, а также того, что она могла бы быть очень симпатичной, если бы хоть раз расслабилась и улыбнулась, и если бы причесывалась не так строго.

Она почти не разговаривала, если к ней не обращались. Он ни разу не слышал ее голос. И еще она казалась спокойной и безмятежной. Его взгляд стал особенно заинтересованным, когда кто-то сделал чрезвычайно язвительные замечания об общих «друзьях», и он дважды обнаружил вспышку веселья в ее глазах. Мисс Уорд могла быть скромницей, а он не сомневался, что она ею была, но он также подозревал, что она, определенно, умна.

После обеда, в гостиной, он снова наблюдал за ней, обособленно сидевшей за фортепьяно, и что-то игравшей по просьбе Флоренс, хотя никто ее не слушал. Похоже, это обстоятельство ее совсем не смущало. Казалось, что она на самом деле наслаждается игрой, — а играла она чрезвычайно хорошо, — пока она не подняла глаза и не поймала его взгляд, а затем снова в замешательстве потупилась.

Классическая девственница, подумал он. Чуть позже он наблюдал, как она совладала с потрясением и испугом, когда Флоренс посвятила гостей в свой план Валентиновых развлечений и все стали отпускать комментарии, иногда достаточно фривольные. Этого могло бы хватить, чтобы вызвать у праведной старой девы приступ сильной депрессии, которая продолжалась бы до конца месяца, подумал он. И все же мисс Уорд по-прежнему сидела очень прямо, тихая и спокойная, и с пылающим лицом. Даже будучи скованной и неулыбчивой, с немодной прической, она выглядела симпатичной.

Герцог Лэнгфорд, раскачивая на ленточке свой лорнет как маятник, вежливо отказался от чая. У него возникла идея относительно того, что могло бы развлечь его намного больше, чем любая из этих пяти опытных кокеток и респектабельных куртизанок.

Позже он в сопровождении леди Флоренс поднялся наверх. Сговориться было нетрудно, поскольку оба замыслили склонить обстоятельства в свою пользу.

— Итак, — спросил он, — Ваша завтрашняя лотерея будет делом случая. И, все же вы намерены устроить так, чтобы Майлз получил мисс Уорд?

Она одарила его ослепительной улыбкой.

— Это именно то, что надо, вы не находите, Джерард? Он ужасно скучен. Мне ненавистна мысль, что он вытащит мою валентинку. А она, конечно же, совершенно невозможна. Мне бы и во сне не привиделось пригласить ее, если бы нашлась иная возможность быстрого решения проблемы с нечетным количеством гостей.