Но "кто скажет человеку, что будет после него под солнцем?" (Екклесиаст, 6, 12). Обиженный воевода поскакал к своему сторожевому полку, памятуя грозные слова государевой грамоты: "Тебе стеречь не князя Даниила, стеречь тебе меня и моего дела. Каковы воеводы в большом полку, таковы чинят и в сторожевом; ино не сором быть тебе в сторожевом полку".

Между тем весть о падении Брянска и Дорогобужа заставила великого князя Литовского принять срочные меры. Против "московитов" был послан с большим войском один из лучших полководцев Александра Казимировича – литовский гетман князь Константин Острожский. Узнав о том, что русская рать во главе с Юрием Захарьичем стоит между Дорогобужем и Ельней, он устремился туда. Воинственного гетмана не остановила и весть о подходе новых русских сил – полков Даниила Щени и "верховских" князей.

Два войска встретились на берегах речки Ведроши – неподалеку от современного села Алексина Дорогобужского района Смоленской области. Стремительной атакой Острожский опрокинул передовой отряд "московитов". Однако увидев перед собой основное войско, гетман остановился в нерешительности: численность его составляла несколько десятков тысяч человек. Несколько дней обе рати стояли без движения. Их разделяла речка Тросна (Росна, Рясна), к бассейну которой принадлежала Ведрошь.

Наконец гетман отдал приказ наступать. 14 июля 1500 года его войско перешло через Тросну и напало на русских. От тяжкого топота могучих боевых коней задрожала земля.

Заглушая страх пронзительным кличем атаки, помчались вперед обреченные всадники. Направляемые твердой рукой, сверкнули острия копий, выбирая место для смертоносного удара. Началось одно из крупнейших в истории средневековой Руси сражений...

Не мудрствуя лукаво, доблестный Острожский повел свое войско в лобовую атаку на "московитов". Именно этого терпеливо ждал Даниил Щеня. Предугадав действия литовцев, он применил прием, с помощью которого за 120 лет перед тем Дмитрий Донской разгромил Мамая: скрытное расположение засадного полка.

Ожесточенная сеча длилась шесть часов. Ее исход решило внезапное появление засадного полка. Застоявшиеся в томительном ожидании воины ринулись на врага с удвоенной яростью. Их внезапное появление внесло смятение в ряды литовцев. Они дрогнули и начали отступать.

Предусмотрительный Щеня распорядился разрушить мост через Тросну. Многие литовцы не успели уйти на другой берег. Русские воины ловили их поодиночке, стараясь захватить живыми. Пленные, взятые в бою, считались в ту пору едва ли не самой ценной добычей. За тех, кто побогаче, можно было получить хороший выкуп от их родственников, а неимущих – продать в рабство татарам.

Разгром литовского войска был сокрушительным. Неподалеку от места основного сражения – "Митькова поля" – был взят в плен и сам Острожский.

Эта победа украсила не только боевую биографию Даниила Щени, но и всю русскую военную историю. Как справедливо отметил историк А. А. Зимин, "битва при Ведроши – блистательная победа русского оружия. В ней нашли продолжение лучшие традиции русского военного искусства, восходившие к Куликовской битве".

Гонец, несший весть о победе при Ведроши, примчался в Москву уже через три дня после сражения – в пятницу, 17 июля 1500 года. Получив это радостное известие, Иван III приказал устроить всенародное празднество...

Разгром литовцев в битве на Ведроши повлек за собой новые успехи русских войск. 6 августа 1500 года Яков Захарьич взял древний город Северской земли Путивль – тот самый Путивль, на стенах которого причитала когда то безутешная Ярославна, оплакивала своего князя Игоря.