— О чем ты задумалась, Яна?

— Ни о чем. Просто здесь отличный воздух, в больших городах его можно было бы за деньги продавать, как деликатес.

— А я никогда раньше не выходила ночью из дома.

Мы медленно поднимались по склону холма. Идти в темноте было довольно сложно, а потому я и Аннушка, поочередно спотыкались едва ли не на каждом шагу. Вскоре между деревьями возник небольшой просвет – ноги привели меня на полянку, которая вполне могла послужить местом для привала.

— Будем считать, что мы пришли. На сегодня путешествие закончилось.

Уже вторую ночь подряд мне приходилось ночевать в горах, но сегодня над нашими головами не было крова, а вместо уверенной, знавшей ответы на все вопросы Нины, меня сопровождала робкая Аннушка. Потому вся ответственность лежала на мне. Я достала купленные на вокзале спички, начала разводить костер. Слабые язычки пламени лизали влажные, упорно не желавшие загораться ветки. Спички одна за другой гибли в неравной борьбе с сыростью, и я уже начала опасаться, что придется коротать эту ночь без огня.

— Попробуй вот это, — Аннушка протянула мой походный дневник. – Когда я нашла его в номере, то решила взять с собой, иначе тайну Сестер–охотниц могли бы узнать и другие люди.

Подумав, что и в самом деле не стоило оставлять такие важные улики, я без колебания пустила свой дневник на растопку. Вскоре мы с Аннушкой уже сидели у небольшого жаркого костерка, с удовольствием грея руки. Потом очередь дошла до пирожков…

Перекусив, мы продолжали сидеть у огня, лениво подкармливая его валявшимися поблизости ветками. Спать никто из нас, конечно же, не собирался. Аннушка разворошила угли, и к небу взметнулось множество золотых искорок.

— Тебе повезло, Яна, такая интересная жизнь ни у каждого бывает. Приключения распределяются неравномерно: у кого–то их с избытком, а у некоторых нет вовсе. В моей жизни, например, не происходило ничего невероятного, во всяком случае, до этой поездки. Было, правда, одно таинственное происшествие… – она замолчала. – Когда я вспоминаю о нем до сих пор становиться не по себе.

Сейчас было не самое подходящее время для «самозапугивания», как называл подобные разговоры один мой приятель. Нас окружали темные молчаливые горы, вдали раздавался леденящий душу собачий вой, повсюду сновали невидимые призраки – души злодеев, стягивающиеся к месту главной битвы, короче, обстановочка была та еще, а тут, как назло, Аннушке потребовалось сообщить новую порцию страхов.

— Может, в другой раз?

— Нет, Яна, мне очень хочется узнать твое мнение по этому вопросу. Ты опытный человек, столько всего знаешь… В общем, это случилось три года назад. Я всегда ходила, да и теперь хожу в школу мимо большого дореволюционного дома. Его прозвали «утюжком» за необычную планировку – два крыла расходятся под острым углом, а на торце остается место только для одного окошка. Представляешь?

— Угу…

— Так вот, на втором его этаже, на углу, находилось окно, которое всегда привлекало мое внимание. Там, за стеклом виднелись очень большие, похожие на пальмы папоротники, ими было заставлен весь широченный подоконник. В этой квартире жила одинокая старушка, я ее каждый раз видела, когда возвращалась из школы.