Она не знала. Анджело никогда с ней не делился, куда идет и что будет делать, тем более что нанимался от случая к случаю, и не больше чем на день, ведь разрешения на работу у него не было. Он ведь приехал в страну нелегально, зачем рисковать? Марк так ничего и не добился, но ее вины в том не было.

— Я смогу остаться в Америке?

— Я сделаю все от меня зависящее, чтоб помочь вам, обещаю. Поговорю со знакомым православным священником — он даст вам немного денег, чтобы было на что жить, пока я не выхлопочу пособие.

Марк уже был в дверях и в отчаянии думал, что вот и от Арианы Казефикис не узнал ничего стоящего, как вдруг услышал ее голос:

— Священник уже давал мне деньги.

Марк замер, медленно обернулся и посмотрел ей в лицо.

— Какой священник? — спросил он с напускным безразличием.

— Он сказал, что поможет. Человек, который приходил вчера. Хороший человек, очень хороший, очень добрый. Дал мне пятьдесят долларов.

Марк похолодел. Этот человек снова опередил его. Отец Грегори был прав: они имеют дело с профессионалом.

— Вы можете описать его, миссис Казефикис?

— Что вы имеете в виду?

— Как он выглядел?

— Крупный мужчина, очень смуглый… — начала она.

Приходилось соображать на ходу. Должно быть, это он прошел мимо него из лифта, а еще раньше удержал отца Грегори от поездки в больницу. Если бы миссис Казефикис хоть что-нибудь знала о заговоре, он бы, не задумываясь, отправил ее на тот свет вслед за мужем.

— У него была борода, миссис Казефикис?

— Вроде была, — она колебалась, — а вообще-то я не помню.

Марк попросил ее оставаться в доме и не выходить ни при каких обстоятельствах. Потом извинился, сказав, что должен наведаться в отдел социального обеспечения и в Иммиграционную службу. Он учился лгать. Чисто выбритый православный священник оказался неплохим учителем.

Он прыгнул в машину и проехал несколько метров до ближайшего платного телефона. Набрал телефон директора. Директор поднял трубку.

— Юлий.

— Ваш номер?

Через тридцать секунд телефон зазвонил. Марк рассказал все, стараясь ничего не упустить.

— Немедленно посылаю к вам криминалиста. А вы возвращайтесь, утешьте ее. И старайтесь соображать по ходу дела, Эндрюс. Хотелось бы получить эти пятьдесят долларов. Они были одной бумажкой или нет? На них могли сохраниться отпечатки пальцев.

Телефон щелкнул. Марк нахмурился. Если священнику-оборотню не всегда удается его обскакать, то директор, как правило, соображает быстрее.

Марк вернулся к миссис Казефикис и сказал, что ее делом займутся в самых высоких инстанциях; не забыть бы поговорить об этом с директором при встрече. На всякий случай он сделал запись в блокноте.

— Вы уверены, что там было пятьдесят долларов, миссис Казефикис? — спросил он как бы между прочим.

— Уверена, не каждый день видишь пятидесятидолларовую бумажку, а мне это тогда пришлось так кстати.

— Вы не помните, что вы с ней сделали?

— Помню. Пошла купила еды в супермаркете, прямо перед закрытием.

— В каком супермаркете, миссис Казефикис?

— Уитон. Это рядом, через несколько домов.

— Когда это произошло?

— Вчера вечером, около шести.

Марк понимал: если он еще не опоздал, нельзя терять ни минуты.

— Миссис Казефикис, сюда скоро придет один мой коллега, мой друг из ФБР, и попросит вас описать доброго батюшку, который дал вам деньги. Очень важно, чтоб вы вспомнили о нем как можно больше. Ни о чем не тревожьтесь, мы делаем все, чтобы помочь вам.