— П-п-полиция? Что я сделал?

— Куда направляетесь? — спросил Мейер.

— Домой. Я только что вышел из кино.

— Поздновато выходите из кино, вам не кажется?

— Что? А, да, мы сделали остановку в баре.

— Где живете?

— Там, прямо по улице. — Озадаченный и напуганный, мужчина показал направление.

— Как вас зовут?

— Фрэнки меня зовут. — Он помолчал. — Спросите любого.

— Фрэнки, а дальше?

— Орольо. С мягким знаком.

— Зачем вы преследовали девушку? — выпалил Мейер.

— Что? Девушку? Эй, что вы говорите, что за чепуха?

— Вы преследовали девушку! — прогремел Темпл. — Зачем?

— Я? — Орольо обеими руками ткнул себя в грудь. — Я? Эй, послушайте, вы ошибаетесь, друзья. Вы задержали не того.

— По этой улице только что прошла блондинка, — сказал Темпл, — а вы шли за ней. Если вы не преследовали…

— Блондинка? О господи! — воскликнул Орольо.

— Да, блондинка, — повторил Темпл, повысив голос. — Так что скажете, мистер?

— В синей куртке? — спросил Орольо. — В короткой синей куртке? Вы о ней говорите?

— Именно о ней мы и говорим, — ответил Темпл.

— О господи, — сказал Орольо.

— Что скажете? — крикнул Темпл.

— Это моя жена!

— Что?

— Моя жена, моя жена, Кончита. — В подтверждение своих слов Орольо принялся исступленно кивать. — Моя жена Кончита. Она не блондинка. Просто обесцвечивает волосы.

— Слушайте, мистер…

— Клянусь. Мы вместе ходили в кино, затем зашли выпить пива. В баре поссорились, поэтому она вышла одна. Она всегда так делает. Чокнутая.

— Вот как? — спросил Мейер.

— Клянусь скальпом моей тетки Кристины. Она вспылила и убежала, а я подождал четыре-пять минут. Потом пошел за ней. Вот и все. Господи, не преследовал я никакую блондинку.

Темпл посмотрел на Мейера.

— Пойдемте ко мне, — отчаянно предложил Орольо. — Я вас познакомлю. Это моя жена! Слушайте, что вы хотите? Она моя жена!

— Уверен, так оно и есть, — терпеливо сказал Мейер. Он повернулся к Темплу: — Возвращайся в машину, Джордж. Я проверю.

Орольо вздохнул.

— Черт, это довольно забавно, знаете ли, — с облегчением произнес он. — Быть обвиненным за преследование собственной жены. Довольно забавно.

— Могло быть еще забавнее, — сказал Мейер.

— Да? Как?

— Если бы она была женой другого.

Он стоял в тени переулка, набросив ночь на плечи, как плащ. Он слышал свое неглубокое дыхание и на его фоне неясное бормотание города, бормотание спящей женщины с огромным животом. В отдельных квартирах горели огни — далекие часовые пронзали мрак желтым немигающим светом. Однако там, где он стоял, было темно, темнота была ему другом, и они стояли рядом, плечом к плечу. Только его глаза сверкали в темноте, наблюдая, поджидая.

Эту женщину он увидел задолго до того, как она перешла улицу.

Она была в туфлях без каблуков, на резиновой подошве и двигалась беззвучно, но он увидел ее тотчас и напрягся, прижавшись к закопченной кирпичной стене здания, выжидая, изучая ее и наблюдая, как беспечно она несет сумочку.