— Я сначала выпью чаю, — ответила Китти. — И потом, если Донелла будет только петь, то вряд ли ее платье разлезется по швам.

— Так-то оно так, — согласился Бэзил Бэнкс, наливая себе чай, — но она должна выглядеть просто ослепительно. И вообще, почему никто не вспомнил, что ее надо было загримировать еще перед приездом?

— Да ничего страшного, — успокоила его Китти. — Никто ничего и не заметил. И потом, она и без косметики красавица.

— Не в том дело, — сурово произнес мистер Бэнкс. — Она должна выглядеть как одна из красоток, и проследить за этим должны вы. И ради Бога, закрепите как следует парики! Дейзи, ты чуть не потеряла свой на прошлом представлении!

— Я тут ни при чем! — запротестовала Дейзи. — И вообще, он только съехал самую малость.

— Да ты была похожа на клоуна! — заявил Бэзил Бэнкс. — Чтоб сегодня никаких ошибок!

— Ой, умолкни, — поморщилась Китти. — Не будет никаких ошибок. Ты просто дрожишь перед великим и могучим графом, а он такой же человек, как мы.

Она говорила так смешно, что Бэзил Бэнкс рассмеялся.

— Ты права, — признал он. — Да и потом, это всего лишь выступление на одну ночь. Ну, не понравимся мы им — и кому какое дело!

— Вот именно, — поддержала его Китти. — Только спорю на что угодно, что мы им понравимся, а Донелла будет просто сногсшибательна, вот увидишь!

Донелла с удивлением слушала разговор, не понимая, о чем идет речь. Несмотря на то что Китти была актрисой, ее речь шокировала девушку.

Впрочем, Донелла надеялась, что все пройдет гладко после того, как мистер Бэнкс был так добр с ней.

Она поспешно допила чай и последовала за Бэзилом к пианино. Он взял несколько аккордов и заиграл «Голос во тьме».

Китти и Дейзи вышли, и Донелла пела негромким естественным голосом, совершенно не волнуясь. Когда замерли последние звуки, Бэзил Бэнкс снял руки с клавиш и воскликнул:

— Великолепно! Я ждал от вас именно этого! Ох, и удивите же вы слушателей!

— Вы серьезно? — спросила Донелла.

— Они ждут совсем не такого голоса, — пояснил мистер Бэнкс. — Нам даже не придется репетировать. Просто пойте ночью так, как пели сейчас, и вам будут аплодировать как никогда.

— Я так и сделаю, — пообещала Донелла. — Может, мне стоит пойти посмотреть на мою одежду?

— Я иду к себе, — сказал Бэзил Бэнкс.

Возвращаясь в свою спальню, Донелла продолжала удивляться тому, что он решил обойтись без репетиций. Впрочем, теперь можно было хотя бы не волноваться, сможет ли она выступить как следует.

Сундук Милли оказался внушительных размеров. С него свисали ремни, которые развязал один из лакеев.

Китти вошла в комнату и вытащила из сундука «платье-картинку», в котором, по ее словам, Милли пела одну из своих песенок.

— А что за песня? — спросила Донелла.

После небольшой паузы Китти ответила:

— Тебе эта песня не подошла бы.

— Почему? — полюбопытствовала Донелла.

— Она называется «Поиграй-ка со мной», а ты слишком уж леди, чтобы петь такое.

Донелле это показалось смешным, но Китти уже вытаскивала из сундука парик, и девушке стало любопытно.

Парик был упакован в специальную коробку, в которой никак не мог помяться. Волосы были светлые и блестящие, словно подкрашенные, и Донелла решила, что в трех одинаковых париках девушки будут выглядеть очень эффектно.