Возведение Екатерины на императорский трон положило начало распоряжения гвардейскими полками императорским троном на протяжении всего XVIII столетия. В данном случае их роль была пассивной, в последующее десятилетие они по хозяйски распоряжались судьбами престола, являясь движущей силой переворотов.

Воцарение Екатерины повлияло на судьбу союза князя Меншикова с графом Толстым. Их более не угнетала угроза оказаться в опале, и их совместные действия при возведении на трон Екатерины Алексеевны постепенно становились сначала прохладными, а затем и враждебными. Граф Толстой явно был в этой схватке слабее светлейшего князя.

Хотя Екатерина Алексеевна еще в 1724 г. в благодарность за руководство ее пышной коронацией с позволения Петра Великого и возвела Петра Андреевича в графское достоинство, он не мог на равных соперничать с Александром Даниловичем в степени близости к императрице и оказываемом на нее влиянии. Меншиков свыше двух десятилетий оказывал Екатерине разного рода услуги, важнейшая из которых состояла в том, что она стала известной царю благодаря его старанию, в то время как Толстому она была обязана единственной услугой – организацией коронации.

Властный Меншиков при Екатерине I вступил на первую ступень своего превращения в полудержавного властелина. При Петре II он стал фактическим правителем России и даже пытался породниться с царствующей династией путем брачного союза малолетнего императора Петра II и своей дочери Марии.

Депеши прусского дипломата Мардефельда освещают преимущественно условия восшествия Екатерины Алексеевны на престол и сведения о первых месяцах ее царствования. Мардефельд полагал, что Екатерина обязана восшествием на престол А. Д. Меншикову: «Как только царь простился с гвардейскими офицерами, – доносил Мардефельд королю в депеше от 10 февраля 1725 г., – Меншиков повел их всех к императрице. Последняя представила им, что она сделала для них, как заботилась об них во время походов и что, следовательно, ожидает, что они не оставят ее своею преданностью в несчастье. На это поклялись они под сильным плачем и стоном ее величеству, что все они лучше согласятся умереть у ее ног, чем допустят, чтобы кто либо другой был провозглашен».

Жан Марк Натье. Портрет Екатерины I. 1717 г. Масло, холст. Государственный Эрмитаж, Санкт Петербург

Активное участие в провозглашении Екатерины наследницей трона принимал и голштинский министр Бассевич: «Он работал день и ночь, чтобы помочь склонить к нему (герцогу. – Н. П.) сенаторов и министров, и ему действительно посчастливилось примирить Ягужинского с Меншиковым и привлечь его на сторону императрицы».

Послушаем, что о ней поведал посланник Франции при русском дворе Кампредон. В депеше от 18 апреля 1725 г. он извещал свой двор о заявлении императрицы о том, что дружбу и союз с Францией «она предпочла бы всем державам в мире».

Положительное отношение Екатерины к Франции на первых порах заслужило положительную оценку ее личности французским дипломатом, в депеше от 13 февраля 1725 г. он пишет: «Она все более и более привлекает сердца вельмож и народа своим милосердием и пожертвованиями». Однако Кампредон полагал, что чрезмерные пожалования императрицы «подорвут к ней уважение», хотя, по его наблюдению, все ей «повинуются с тою же верностию, как и к покойному царю». В депеше от 5 марта писал о ее «изумительных дарованиях», которые «развиваются с каждым днем», однако не сообщил, в чем эти «изумительные дарования» проявлялись. Скорее всего, хвалебный отзыв посланника объясняется заявлением императрицы о своем желании скрепить дружбу России с Францией.

В первые месяцы своего царствования Екатерина пользовалась советами двух лиц, стараниями которых она получила императорскую корону: А.