И в этот момент, распугав толпу резкими звуками клаксона, через арку во двор Галкин вкатил авто, набитое сыщиками.

Соколов, сидевший возле шофера, грозно крикнул:

— Кто посмел затаптывать следы на месте преступления? Городовой, арестовать виновных и доставить в участок.

Толпа, толкаясь и давясь, моментально отступила со двора. Лишь из окон, рискуя сверзнуться вниз, выглядывали любопытные.

Жеребцов, с неожиданной ловкостью для его высокого роста, первым выскочил из авто. Завидя Гурлянда, как старому доброму знакомому пожал руку.

Пристав Диевский, испытывая неудобство по той причине, что обращаться приходилось одновременно и к новому начальнику, как к старшему, так и к Соколову, как самому авторитетному, поворачиваясь то к одному, то к другому, деловито проговорил:

— Согласно показаниям консьержки, никто из посторонних в квартиру самоубийцы не заходил. В окно забраться тоже никто не мог, высоко оно, да и закрыто.

— Следов от приставной лестницы на земле нет? — спросил Жеребцов. — Ох, и натоптали тут зеваки, словно стадо коров прошло.

— Это еще до моего прибытия, Николай Иванович! Тут как раз клумбы цветочные, было бы все равно заметно. С деревьев тоже забраться невозможно, потому как ближайшее не менее двух аршин отстоит от дома.

Соколов сорвал с клумбы ромашку, растер ее между пальцев и с наслаждением вдохнул терпкий запах. Взглянул на Диевского:

— Николай Григорьевич, где твои свидетели? Пригласи их в качестве понятых. Ну, бесценные коллеги, поднимаемся наверх.

Все последовали в подъезд, украшенный богатой лепниной, мраморной статуей нимфы и лестницей, застланной ковровой дорожкой.

Воровской инструмент

Двери квартиры Абрамова оказались закрытыми на ключ изнутри.

Пятакова удовлетворенно вздохнула:

— Вот я и говорила господину приставу, что посторонних злодеев у нас не бывает и вчера тоже никого не наблюдалось. Я весь вечер и ночь неотлучно дежурила. Да и дверь в позднее время изнутри задвижкой захлопнула.

Кошко вопросительно посмотрел на Соколова:

— Будем взламывать замок или проникнем в квартиру через окно? Тут второй этаж хотя и весьма высок, но приставную лестницу, надеюсь, найдем подходящую?

Жеребцов скромненько улыбнулся:

— С Божьей помощью обойдемся без столь тяжких трудов.

Он полез в брючный карман и достал нечто с ручками, похожее на обыкновенные щипцы для завивки волос.

У Кошко от удивления вытянулось лицо:

— У вас, Николай Иванович, уистити? Ведь это типично воровской инструмент!

Жеребцов, счастливый эффектом, который произвел, сказал:

— А теперь сей инструментарий послужит на благо полиции! — Он вставил щипцы в замочную скважину, ловко прихватил конец дверного ключа, торчавшего изнутри квартирных дверей, и повернул его: замок мягко открылся.

— Однако! — Кошко неодобрительно покачал головой.

Соколов же, напротив, улыбнулся:

— Ты, Николай, ловок, как домушник высокой квалификации!

— Ежели новое начальство из сыска выгонит, то без дела не останусь.

Кошко поморщился, но ничего не сказал. Лишь подумал: “Про выходки графа я наслышан, теперь вижу, что его любимый ученик вполне достоин учителя”.

Петля

Сыщики вошли в квартиру. Прямо напротив — в обширной гостиной, висел Абрамов. Бегло осмотрели помещения: библиотеку, спальню, чулан, кухню.

Повсюду, даже в туалете, стояли вдоль стен стопы книг. В просторной гостиной белел мраморный бюст Вольтера, стоял рояль. На стене висела большая картина Репина —Дубовый лес”. И повсюду — антикварные безделушки.