– Значит и трибунал мы просто так провести не можем? – уточнил я.

– Ваша супруга говорит в принципе правильные вещи, но по закону великие дома давали клятву от своего имени десятилетиями. Так что очередное поколение просто не может отказаться от старых традиций, или им придется отказаться от рода. – вмешался в разговор князь Оренбургский.

– А ведь это идея. – ухватив за хвост ускользающую мысль сказал я. – Нужно сформировать трибунал, распустить слухи что никто не собирается церемонится с предателями, но при этом мы простим тех, кто принесет головы зачинщиков. Постараемся сделать так, чтобы от проигравших отказались старшие родственники, приносившие клятвы моему отцу и деду.

– Может сработать. – воодушевилась Мария. – Нужен показательный пример, а лучше два. Но с этим уже можно работать. Выбрать древние, явно негативно настроенные фамилии, и заставить их лишить своих пасынков наследства и имущества, заодно объявив награду за живых или мертвых.

– Хорошо. В таком случае начнем именно с трибунала. Потом приемы и только потом казни. – решил я. – Главное не переборщить. И конечно массовая обработка населения с нашей точкой зрения.

После того как решение было принято, мы разработали медиаплан, стратегию продвижения, как на территории противника, так и на нашей. Следующим шагом стало санкционированное вмешательство тайной канцелярии, князь Багратион, согласившийся на службу вместо своего отца, и так вызывал в обществе лишь отторжение, а уж после того как он официально выслал своих дознавателей и начался процесс…

Одновременно со следствием, во время которого неугодных хватали даже на балах и приемах, мы, собственно, и занимались организацией этих приемов. Прямо скажем, оказалось, что организовать пир во время чумы дело крайне тяжёлое и неблагодарное. Кто то боялся преследования и отсиживался в своих особняках, другие намеренно лезли на рожон чтобы стать мучениками.

– Ваше сиятельство, я крайне соболезную вам и вашей супруге. – вздохнув говорил я очередному старику князю, во время бала пришедшему просить за свою кровиночку, утащенную в подвалы тайной канцелярии. – Но, до тех пор пока следователи действуют в строгом соответствии с законом, сделать ничего не могу.

– Закону? Это когда великий дом Амурских в один ряд с простолюдинами перед законом встал? – гневно вращая глазами спросил старик с жиденькой бородкой и в старом военном мундире, ради такого случая найденном где то на дне гардеробной. – Мы боярский род, и отношения к себе требуем соответствующего!

– Вы совершенно правы, ваше сиятельство. Боярский, великий… и всё прочее. В противном случае их бы расстреляли на месте, а не проводили следствие с задержанием. – жестко ответил я, заставив старика осечься. – Следствие выяснит степень их вины, постановит о наказании, и после этого вы сможете обратится с кассацией или личным прошением о помиловании.

– И сколько следствие продлится? – взяв мужа под руку спросила женщина лет пятидесяти, еще не старушка, но уже на грани. К слову, её платье было вполне подходящим и возрасту, и статусу, явно не пылилось.

– Столько, сколько понадобится. – ответил я. – К нашему всеобщему счастью – работают следователи на загляденье. Слышал краем уха что вашему сыну вменяется сорок три эпизода, от убийства государственных чиновников и дворян до покушения на монаршую особу в составе группы заговорщиков. Василий, напомни мне, какое там наказание?

– Десять лет каторги в зоне диссонанса для самых слабых из вами перечисленных и казнь на месте для самого серьезного.