– Что, если хан не сдастся и решит идти на прорыв? – хмуро поинтересовался князь Оренбургский. – Не стоит распылять наши силы.

– И куда он пойдет? – усмехнувшись спросил Строганов. – Хан, потерявший большую часть кораблей и почти всю территорию. Пока идет блокада, мы скорее дождемся усмирения восстания на западе и прибытия подкрепления от регента.

– Как я уже сказал, наших сил вполне достаточно для уничтожения вражеского флота в прямом столкновении, но это нецелесообразно. – ответил я. – Так что мы просто дадим им шанс сдаться, а блокада обеспечит лояльность оставшегося без предводителя населения.

– На освобожденной территории наши позиции пока не слишком сильны. – заметила Ангелина. – Хоть мы и делаем все от нас зависящее, но люди годами жили без центральной власти. Для того чтобы привить им какую то любовь к отечеству придется очень сильно постараться.

– Люди не главное. В начале придется договариваться с элитами. Мы уже разослали письма местным великим и древним родам, с гарантией безопасности личного имущества и сохранения титулов кроме великокняжеских. – заметила Мария. – Некоторые сразу прислали приглашение на званые ужины.

– Выдели тех, с кем придется пообщаться лично и составь список для тех, кого можно пригласить в рамках новой столицы региона. – ответил я. – Нам нужно закрепить власть во Владивостоке.

– Вы совершенно правы, ваше высочество. Такой большой портовый город без внимания оставлять нельзя. – согласился князь Оренбургский.

– Да, только проблема в том, что род Булат хана и есть род княжичей Власовых, они же основной род Владивостока. – не весело улыбнулась Мария. – И они хоть и заверяют в своей непричастности и лояльности, но доверять им не стоит.

– Твои предложения? – посмотрев на супругу спросил я.

– Заложники. – пожав плечами ответила Мария.

– Нужно обязательно начать трибунал. – возразила Инга. – Больше половины их совершеннолетних родственников служила или до сих пор служит во флоте Сибирского ханства. И они не рядовые офицеры.

– Да, прощать такое нельзя, но и казнить всех взрослых аристократов из взбунтовавшегося рода – тоже. – покачала головой Мария. – Нам до сих пор вспоминают гибель благородных семей Ляпинского княжества. Как бы не были лояльны патриоты – но аристократия в первую очередь думает о своей выгоде, и если мы в очередной раз покажем что она в опасности наши сторонники разбегутся.

– Хороши сторонники, думающие только о себе. – недовольно усмехнулся я. – Ладно, в принципе всё понятно. Нужен независимый судья, который сумеет разобраться в этом деле и на которого потом ляжет ответственность за совершенные действия. Желательно тот, кого уже не жалко.

– Вот только регент вручил печать генерал губернатора именно тебе. – возразила Мария. – Думаю именно с такими мыслями. Раньше я не понимала в чем интерес отца, теперь же это явно. Если он сумеет усмирить восстание без больших репрессий, а мы нет – его сторонники победят и в дворянском собрании, и в боярской думе.

– И что ты предлагаешь? – спросил я. – Мы не можем оставить их в покое, иначе мятеж вновь расцветет через пару лет.

– Ну, формально никакого мятежа нет. – задумчиво сказала Инга, до крайности меня удивив. – Для того, чтобы стать изменником или предателем, нужно в начале дать клятву верности государю или отечеству.