Три костяных шипа ударило в него одновременно, щит мигнул и начал резко уменьшатся. Вовремя сообразивший что происходит что то не то Филарет перехватил две из вражеских лап, попытался отойти, но третья нога пробила щит, черную рясу священника и его бок, выйдя с противоположной стороны на десяток сантиметров.

Вот только кровь Филарета, которая должна была политься на землю, потекла по костяной лапе к жадной до плоти твари. Понимая, что это не только убьёт патриарха, но и усилит дьявольского паука, я рывком пошел в контратаку, увернулся от метнувшихся мне на встречу лап, и ударил по суставу, отрубая конечность.

Монстр взвыл и бросился на меня, но врубив третий глаз на максимум я умудрился проскользнуть между атаками твари, подхватить рухнувшего на землю Филарета и рывком уйти из опасного радиуса. Монстр такого маневра не оценил, и бросился вдогонку, но я уже успел бросить тело выжившим, а сам рвануть наперерез твари, отвлекая её от беззащитных людей.

Несколько минут слилось в постоянной череде выпадов, контратак и ухода от вражеских лап. Я сражался на пределе своих возможностей, используя одновременно конструкты, чакры и разогнанные до предела меридианы. Шах полностью отдал накопленную энергию, но и тварь лишилась части сил, оставшись почти без щита.

А потом люди напомнили кто хозяин этого мира. Несколько огненных струй ворвалось в нашу схватку, заставив меня вынырнуть из жуткой череды атак и отступить, на секунду посмотрев на ситуацию со стороны.

Первая рота, получившая время на перегруппировку, облачилась в усиленные штурмовые доспехи, взяла рекомендованные огнеметы и снаряды с напалмом, и теперь заливала тварь со всех сторон, не позволяя вырваться из адской западни. Паук, попытавшийся выпрыгнуть из пламени, получил несколько выстрелов бронебойными снарядами по конечностям, и даже проводящая кость не выдержала таких разрушений.

Лишившийся сразу трети лап монстр завалился на бок, и его щиты тут же просели под огненным дождем и непрекращающимся градом из снарядов. Я же лишь наблюдал как ребята слаженно выполняют свою работу, не останавливаясь не на секунду. Даже когда, казалось, что от монстра не осталось ничего живого, они продолжили расстрел, пока не разбили кожаный мешок на несколько частей и не выжгли искаженные сердца до состояния пепла.

Кости потрескались и развалились, черепа раскололись на куски, от плоти монстра остались только угли. И только после этого пламя начало потихоньку стихать. Прокоптившиеся штурмовые доспехи стали черными от сажи, и только объективы камер поблескивали на шлемах жуткими точками глаз.

– Отличная работа. – похвалил я подошедшего ко мне тарана, носком ботинка поддев один из немногих уцелевших черепов. – С первой тварью мы справились.

– С первой? – хрипло спросил бурят.

– А ты думаешь из новой зоны такого добра будет мало лезть? – усмехнувшись спросил я. – Начинайте делить пострадавших на категории! Раненым оказать всю необходимую медицинскую помощь. Наиболее пострадавших от диссонанса держать на расстоянии не менее пяти метров друг от друга!

Спорить никто не посмел. Да и объяснять, если уж на то пошло, ничего не пришлось. Слишком жутким и наглядным был пример, когда три сотни пациентов держали в обычных полковых палатках, на двухъярусных койках. Никто не хотел повторения трагедии, так что, даже несмотря на крайне ограниченные ресурсы, все выполняли указания как могли.

К лечению и стабилизации пострадавших я смог вернуться только через полчаса, убедившись, что из столицы прибыло подкрепление, а добровольцы и волонтёры привезли палатки и необходимые для пострадавших принадлежности.