– Принципиально? Нет. – ответил я. – Но пока ситуация такая, что нам нужно в начале справится с надвигающейся катастрофой, а потом уже думать над такими вещами как отдаленное будущее.

– Это хорошо. – улыбнулся патриарх. – Тогда у меня есть другой вопрос, на сколько хорошо вы научились конструировать конструкты? Что на счет небольшого видимого другим кольца? Скажем сантиметров тридцать, такого же туманного как ваша сфера тишины.

– Кольцо? В принципе ничего сложного в этом нет. – проговорил я, создав между ладонями уменьшенную версию кольцевой ударной волны и заключив ее в структуру щита. И только потом сообразив, что это «ничего сложного» еще полгода назад для меня было бы просто нереально, а вот, поди ты, сделал почти не задумываясь.

– Отлично! А теперь, можете ли вы держать его как щит, привязанным к положению тела, постоянно? – спросил Филарет с нездоровым интересом. Пожав плечами, я прикрепил конструкты к ладони и помахал ей из стороны в сторону. – Просто превосходно… а если над головой?

– Над головой? – удивился я, и в начале создал конструкт, а затем, сообразив, что происходит, тут же его развеял. – Вы в своем уме, ваше святейшество? Заставлять создавать нимб – это уже явный перебор! Я не святой и не мессия!

– Да ну? Расскажите об этом тем тысячам больных, которых вы исцелили своими прикосновениями. Чтобы вы знали – половина храмов в Петрограде на вас молятся. Вам, а не ангелам или господу, посвящают свои молитвы. – жестко усмехнулся патриарх. – Так что вы несколько опоздали со своими претензиями. Десять человек, пара больных в разных участках страны – это еще ничего. А вот тысячи, да еще и с широким освещением прессой. Да и сам повод – исцеление от диссонанса! Искажения, против которых Асклепий и вся современная наука пасует – исчезают после возложения рук одного юноши. Хотели остаться в тени – не стали бы так убеждать людей в собственной исключительности и святости.

– Я поговорю на эту тему с Ангелиной. – помрачнев сказал я.

– А может и не стоит? – спросил Филарет. – Развеять созданную славу будет достаточно проблематично, а вот использовать вполне возможно. Благо целителей и святых в нашей необъятной родине всегда было не мало, просто сейчас один такой появился в императорской семье. Воскрес, когда все считали его погибшим, и начал исцелять других. Нет, я больше скажу мы обязаны этим воспользоваться, для закрепления статуса вашего ордена.

– Естественно с вашим боевым крылом капелланов? – не весело уточнил я.

– Естественно. Сейчас такое время, что церковь обязана иметь собственные силы. Вы и так знаете, но, если хотите – я поклянусь на библии, что все мои действия направлены только на защиту православных людей и нашей родины. – продолжал настаивать Филарет.

– Я не стану дурить людям головы, говоря, что я святой. Точка. – мрачно ответил я. – И вас прошу этого не делать. Что же до императора – он не вернулся на престол. А значит и проводить реформы без поддержки знати не сможет. Уверен, с этим мы что нибудь придумаем.

– Они собираются лишить вас законного трона. – отстранившись проговорил Филарет. – И вас это совершенно не волнует?

– Волнует, но постольку поскольку. До этого ещё дожить надо. – ответил я.

– Это не пустяк, который можно пустить на самотек. – возразил Филарет, поднимаясь. – И я от такой возможности не откажусь. Вы сами создали образ, глупо будет его не использовать в наших совместных интересах. Не отказывайтесь от моей помощи, ваше высочество. Возможно, я единственный, кого ваш родитель не сумеет убить во всей империи.

– Не спешите уходить, ваше святейшество. Я подумаю над вашим предложением, ваше святейшество.