Во вторых, интенсивность поля в котором оказывался инициируемый, достигала в определенные моменты такой мощности, что становилось совершенно непонятно, как они вообще выживали. Будь это чистый ненаправленный диссонанс, выходили бы инициированные уже с щупальцами и клешнями.

В третьих – это совершенно точно было диссонансное воздействие, я не раз ощущал его на себе, а благодаря истинному зрению еще и рассмотрел эти радужные всполохи во всех мелочах. А значит, по крайней мере теоретически, Филарет, называвший нас всех искаженными, был абсолютно прав.

– И аристократы, которые поколениями культивировали силу выбирая самых одаренных супругов для своих детей, выходит просто искаженные с удачным изменением, не допустившим бесплодия? – услышав мои аргументы проговорила Ангелина. – Но это же… чудовищно! Получается, что все наши дети, или внуки, превратятся в монстров!

– Нет, если они будут осваивать духовные практики. – ответил я. – Так можно контролировать не только изменения тела, но и эффективность резонанса.

– Остается только вопрос, а что было бы с остальными? – задумчиво спросила Мария. – Те кто не изучает техники, обречены на бесплодие?

– Не обязательно. – покачал я головой. – Помнишь выводок кабанчиков возле Вилюйска? Фертильные особи остались бы, вот только не факт, что они являлись бы людьми, и по поведению, и по образу мысли. А учитывая, что с каждым поколением одаренные все сильнее, то рано или поздно все станут такими как моя мать.

– Ты же сейчас просто хочешь нас напугать? – на всякий случай переспросила Ангелина. – Нет? Но это же…

– Да, это конец. Представь себе ребенка, который во время истерики, без всякого амулета, создает разрыв врат, из которого немедля лезут твари. – проговорил я, в наступившей тишине. – Или молодого парня, что в порыве бессильной ревности и ненависти проклинает весь мир желая ему поскорее сгинуть и тем самым…

– Мы поняли. – подняв ладони проговорила Инга. – Все умерли.

– Не все. – снова возразил я. – Твари останутся. И те, кто сумеет научится полностью управлять своими телами и резонансом в них. А еще те, кто превратит диссонанс из искусства и навыка в науку и технологию. Например, научится закрывать врата и блокировать эффект зоны.

– Если кто то и может это сделать, так это Тесловцы. – поморщившись проговорила Мария. – Но идти к ним на поклон нельзя.

– Не то, чтобы нельзя – бесполезно. – ответил я. – Даже если они закроют одни врата, ограничат по распространению Польскую зону, это не решит проблему, а технологиями они делиться не собираются. Иначе во всем мире бы давно шла просветительская работа.

– Дорогой, ну вот как ты себе это представляешь? – удивленно посмотрела на меня первая супруга. – Признать, что между одаренными и искаженными нет никакой разницы, это всё равно что называть самых богатых, сильных и влиятельных людей уродами. Но даже не это главное, ты представляешь, что будет, если придется отказаться от использования резонанса в быту?

– Да, вполне. – усмехнулся я. – Это будет означать потерю дармовой и практически бесконечной энергии, а значит и крах всех экономик мира. Никаких больше летающих кораблей, только плавающие, как в начале прошлого века. Никакого дармового электричества, и гигантское количество угольных электростанций, от которых небо чернеет в безветренную погоду. Миллионы автомобилей, которые работают на газу и бензине, выбрасывая тонны углекислоты. Да, я всё это прекрасно представляю.

– Не дай бог жить в таком кошмаре.