– Надо думать. Дать задачу ученым и инженерам. – нахмурившись сказал Петр.

– Значит надо. – решил я. – Наша задача – обезопасить страну. Остальное вторично. Так что давайте решать эту проблему.

Глава 2

– Только не подходите ближе, служанки и медсестры приближаются к ней только в защите. – предупредила нянечка, не отходящая от императрицы. В принципе приближаться мне не особенно хотелось, я и отсюда прекрасно видел во что она превратилась. Можно даже было сказать, что Екатерина не пережила своей истерики.

Я видел подобных жертв искажения, во время защиты Рубежа, ведь от императрицы мало что осталось человеческого. Даже скелет был искажен и пошел шипами, протыкая её собственные мышцы и некоторые органы, причиняя жуткие мучения и травмируя её при каждом вздохе.

Не то чтобы лечить тут было нечего. По крайней мере можно было облегчить её страдания, вот только какой в этом смысл? Над ней так же поработали врачи, стараясь избавить от искаженных частей, но если у меня это была лишь кожа и некоторые поверхностные мышцы, остальное защитила энергия, текущая по меридианам, то у императрицы все было куда хуже.

Передо мной сидел забинтованный сверху до низу инвалид, прикованный к кровати ремнями и всё равно периодически дергающийся в попытках ухватить подошедших слишком близко медсестер. Женщины подходили к своим обязанностям со всей ответственностью, и предусмотрительно использовали защитные костюмы.

– Может я могу вам что то подсказать? – спросил подоспевший доктор.

– Нет, а вот ей, пожалуй, способны помочь. – подумав ответил я. – Её мозг поврежден, шипы на черепе проросли внутрь и искромсали его. Если собираетесь поддерживать её жизнь, то по крайней мере держите в медикаментозной коме.

– А вы, ну, не можете её исцелить? – аккуратно спросил врач. – Я видел множество свидетельств ваших деяний, а люди буквально о чудесах говорят. Новые руки, ноги, даже восстановление детородных функций у одаренных.

– Это все физиология, сложная, но не критичная. – покачал я головой. – Тут же… чтобы просто начать её лечить придется провести трепанацию черепа, срезать шипы или заменить его на титановые пластины, затем так же поступить с ребрами и позвоночником который впивается в спинной мозг, и только потом…

– Это убьёт её раньше, чем мы закончим операцию. – покачал головой врач.

– Да. Скорее всего. – кивнул я. – А если операцию не проводить, то и исцелить её не получится, она будет снова и снова получать внутренние травмы, лишь увеличивая страдания. Увы, но тут либо кома, либо эвтаназия… хорошего выхода для неё я не вижу.

– Возможно окончательное искажение? – несмело проговорил доктор, и я с удивлением на него посмотрел. – Ничего, забудьте, что я сказал.

– Вы принимали участия в её исследовательской работе? – прямо спросил я, и врач нехотя кивнул. – В таком случае мне понадобится человек, который хорошо разбирается в результатах, полученных при исследовании. Всех результатов, даже тех, которые не слишком этичны.

– Или совсем не этичны? – уточнил врач. – Я же понимаю к чему вы ведете, ваше высочество. Мы делали ужасные вещи…

– Возможно настала пора к ним присмотреться и выбрать наиболее эффективные методы. – ответил я, от чего на лице врача отобразилось немалое удивление. – Что то не так, доктор?

– Кхм… прошу прощения, ваше высочество, но вас некоторые буквально спустившимся с небес ангелом считают. – прокашлявшись сказал врач. – Нимб над головой, сияющие крылья и всё такое.

– Если я и ангел, то точно не купидон. – усмехнулся я в ответ. – А вам бы подучить писание, вспомнив о Михаиле, Авадоне и Азраиле.