– У тебя еще двадцать секунд. – обращаясь ко мне произнес наблюдатель с часами. – Следующий готов? Начали?

Вот этого не ожидал уже я. Думал выкину противника – мне тут же засчитают победу, а вместо этого мне навстречу шагнул сам Таран, недобро ухмыляясь. Ну что, говорили же на первом экзамене – отвечайте на вопрос именно так как он задан. И чего мне стоило против прошлого побегать чуток в круге?

– Извини, но тридцать секунд ты не продержишься. – усмехнулся Таран, с ходу прыгнув ко мне, да так что я едва успел заметить начало движения, и сам рухнул от захвата еще до того, как противник оттолкнулся от пола.

Таран, каким то шестым чувством, еще даже не приземлившись, понял, что я уже в другом месте, за его спиной, и вместо того, чтобы разворачиваться, он рухнул назад, выставив локоть в явном намеренье как следует мне вдарить. Ну да, когда еще старший сумеет безнаказанно проучить младшего, заодно вбивая в его тупую голову уважение.

Я едва сумел вывернутся, подпрыгнув на месте и пропустив противника под собой. Таран с грохотом рухнул на пол, но будто не заметил боли в ушибленном локте, на который перенес всю не малую массу своего тела. Едва приземлившись на краешке круга мне пришлось уворачиваться от ног Тарана. Он словно черепаха закрутился на месте, выводя какой то безумный танец.

– Тридцать две секунды. Зачет. – испугав меня гаркнул над самым ухом наблюдатель, и я с удивлением обнаружил, что, отступая переступил за белую линию. Таран же, недовольно глянул на меня, но затем, пожав плечами, усмехнулся.

– Хорош. Выиграл. Но ничего, дальше поблажек не жди. – многообещающе улыбнулся бурят, показав клыки.

– Будто они мне, когда нужны были. – усмехнулся я в ответ, но для себя признал, что физическая форма у меня всё ещё далека от идеала. Будь это поединок не на время, а на жизнь – Таран бы меня смел. Все же вес, опыт и рост – немаловажные факторы и одной скоростью их не компенсировать.

Присев на скамейку я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и попробовал оценить происходившее сегодня со стороны. Кажется, экзамены прошли не плохо, хотя могло быть и лучше. И единственное что мне портило настроение – обещанная Василием серьезная беседа после отсева.

Административное крыло, камеры временного содержания.

– Еще раз спрашиваю, кто вас надоумил напасть на Иванова? – гаркнул на закованного в наручники голого студента Василий. Всю пятерку доставили сразу после лазарета на допрос, и подпоручик не стал с ними миндальничать, но упертые кадеты только ревели, воротили нос и скулили, не желая отвечать на вопросы.

– Кто из преподавателей вас подговорил? – рявкнул Строганов, приложив младшего из группы резиновой дубинкой под ребра и тот взвыл, сплевывая кровь на бетонный пол. – Кто?

– Никто! Мы сами! – в очередной раз повторил Бобров, когда то подававший надежды, и даже попавший в рекомендации. – Сами!

– Врешь паскуда! – с оттяжкой ударил его дубинкой Василий. Больно, до кровавых синяков, но все его удары не вредили физическому состоянию кадетов. Разве что доводили их до отчаянья. И когда очередной из студентов отрубился всех пятерых облили ледяной водой из брандспойлера.

– Жить хотите? У вас совсем немного времени осталось, пока от кровотечения у вас начнут отказывать внутренние органы. – проорал он на ухо самому младшему, сжавшемуся на сколько это возможно кадету. Если бы не цепь ведущая от наручников к потолку, тот бы забился от страха в угол. – НУ?

– Ярослава! – вдруг выкрикнул Бобров, когда Васлиий в очередной раз поднял дубинку. – Черный оскорбил Ярославу! Довел ее до слез. И мы решили его проучить!

– Вы что? – удивленно проговорил Василий, опуская дубину.