– Добить выживших? – серьезно спросил Таран.

– Зачем? Собрать камни, согнать в кучу, тяжело раненных в орден, остальных подлатаем сами. – ответил я. – Раз уж они декларируют, что помогают всем страждущим, пусть доказывают это на практике.

– Принято. – ответил Таран, и в этот момент первый катер взорвался, окутавшись огненным шаром. Осколки обшивки ударили по бойцам и строящимся пленным. Но если резонансные доспехи они лишь поцарапали, то вот раненных после ударной волны почти не осталось, и ведь чувство опасности мне ничего не подсказало… вероятно потому, что непосредственно мне и моим близким ничего не угрожало.

– Твою жеж мать. – выругался бурят, глядя на человеческие останки. – Отвернулись! Не хватало еще, чтобы вас в броне вырвало!

– Придется как следует прибраться. – мрачно проговорил я. Пленных было жаль, но их гибель была не нашей виной, а скорее особенностью конструкции катера противника. И сейчас, чтобы отвлечься, я рассматривал судно. Корабль по своим размерам не уступал корвету, но в отличие от нашего Безотказного, сгинувшего в огне Гнева, имел всего два типа вооружения и странный зализанный силуэт, который в других обстоятельствах можно было бы назвать аэродинамическим.

Конечно, ни одно из воздушных судов не выглядело как кирпич. Скорее, как вытянутый овал с заостренными краями. Ведь как известно идеальная форма – шар, особенно когда тебе нужно засунуть множество вооружения и взрывоопасных боеприпасов в ограниченном пространстве вместе с людьми. Да и наклонные бронеплиты при встречном артиллерийском огне должны выдерживать больше, чем прямые борта.

Но здесь… такое чувство что кривые были выполнены рукой неопытного художника, принесшего в угоду функциональности все остальные параметры и понятия, не имеющего о таких вещах как сопротивление и воздушные потоки. Будто передо мной стояла кривая копия. Размер гондол и несуразные шасси говорили об этом же.

– Извращение какое. – проговорил Строганов, вставший рядом. – Подорвем, или попытаемся продать?

– Есть у меня идейка получше. Но в духе твоих предложений. – усмехнулся я, поднимаясь на борт. Конечно, без подлянок со стороны пиратов обойтись просто не могло. И вскоре я напоролся на засаду, которую вычислил еще за несколько метров от дверей, за которыми они засели. Их ауры просто сияли гневом и отчаяньем.

Этих придурков, засевших с однозарядными гранатометами, мне даже убивать ен пришлось, они все сделали сами. Я лишь прижал их прессом, чтобы они не дергались, но у кого то из пиратов сдали нервы, и он зажал спусковой крючок. Видимо никто не говорил ему что сделает струя реактивного гранатомета в замкнутом пространстве. Снаряд тоже рванул, но оказался не бронебойным, а осколочно фугасным, добив тех, кто недостаточно прожарился секундой раньше.

– Откуда у них такая любовь к взрывчатке? – поморщился я, переступая тела.

– Им приходится сражаться в основном с такими же как они, голодранцами. – ответил Строганов. – А против рассеянной группы, пренебрегающей тяжелой защитой, лучше ничего не придумать. Да и зенитке если в борт попасть – можно уничтожить. Хотя, если подумать, и резонансному доспеху тоже…

– Ясно. В общем хорошо против всех, кроме тяжело бронированных и имеющих в своем арсенале щиты резонанса. – закончил я за него мысль. – Все же не по уму они корабль строили. Слишком широкие коридоры, слишком большие каюты. Да еще и вооружения кот наплакал, будто это не военное судно, а переделанная прогулочная яхта.

– Проект яхты. Строили то они его явно сами, судя по качеству сварки, торчащим болтам и прочему.