– Нет. Вообще ни разу. – не думая ответил я. – И амбиций у меня таких нет.

– Ну хоть где то голос разума возобладал. – по отечески улыбнулся Филарет. – Но множество верующих воспринимают тебя не иначе как мессию и знамение второго пришествия. А теперь представь, что они узнают о твоей… школе.

– Если они придут, я научу их тому, что знаю и умею, а заодно подтвержу, что я никакой не избранный, а просто одаренный со своими слабостями. – ответил я. – Отказаться от практик ни я, ни мои соратники уже не сможем. Да и скрывать их долго не выйдет, слишком уж выдающиеся результаты получаются.

– Понимаешь, если бы вы отдали душу дьяволу, за невероятную силу, оно могло выглядеть ровно так же. – сказал патриарх. – Сейчас, для истинно верующего человека все выглядит очень на то похоже.

– Не продавал я никому душу, она при мне, и я это точно знаю. – не выдержав ответил я. – Потому что чувствую её и укрепляю ее жилище. А вот у вас…

– Осторожнее со словами. – с улыбкой покачал головой патриарх. – А то можешь дойти до обвинения в бездуховности первосвященника.

– Хорошо, обойдемся без взаимных обвинений. – выдохнул я, успокаиваясь. – Предлагаю выбрать от церкви двух трех самых просветленных дарников. Я буду обучать их вместе с остальными, и через пару месяцев они сами расскажут вам что и как происходит. Подтвердят, что в этом нет ничего опасного. И уж тем более нет дьявольских происков или продажи души.

– Твой дом полон греха. – вздохнул патриарх, покачав головой. – Я понимаю, дело молодое, хотя мне удивительно как твоя супруга сумела справится с гневом и ревностью. И все же – отпускать братьев во Христе в твой дом, это подвергать их еще большему искушению.

– Раз уж об этом речь зашла, то жениться в начале на Марии – это не мой выбор, а сложившиеся обстоятельства. С Ангелиной же мы уже больше года вместе и пока жили душа в душу. – ответил я. – И пора с этим блудом заканчивать. Мы хотели бы воспользоваться вашими поправками к брачному кодексу и обвенчаться.

– Только с Ангелиной, княжной Меньшиковой? – уточнил патриарх.

– Не только. – пришлось признать мне под укоризненным взглядом Филарета. – Ещё с Ингой Лугуй. Но это больше союз равных, а не узаконивание любви.

– В интересные времена мы живем. – вздохнул патриарх, покачав головой. – Но ты так и не сказал, чего именно ты хочешь от меня.

– Ваше первосвященство, не могли бы вы провести мое венчание с Ангелиной Меньшиковой и Ингой Лугуй. – попросил я.

– Мог бы. – серьезно ответил Филарет. – И даже сделаю это. Если вы воздержитесь до свадьбы от греховной связи. Сим накладываю на тебя епитимью – строгое воздержание, до заключения бракосочетания. И исповедь, раз в неделю.

– Гхм… с супругой будете сами разговаривать на этот счет. – улыбнувшись сказал я, заставив патриарха задуматься. – Она то ни в чем не виновата.

– И в самом деле… но и наказание на нее я не накладывал. – вернул мне улыбку Филарет. – Свадьбу… после Пресвятой Богородицы сыграете. Четвертого декабря.

– Я прошу прощения, отче, но это несколько поздновато. – задумавшись на секунду ответил я. – И дело тут совсем не в воздержании, не улыбайтесь, есть не нулевой шанс что нам придется уехать раньше. Не по своей воле, дела государственные.

– Тяжко с вами. – покачал головой Филарет. – То свадьбу в ночь играть, да по всем правилам и обрядам. То «поздно». Александр, ты пойми, коли вам просто жить вместе хочется, да и супруга твоя смирилась – так живите.