– Ну хорошо. – усмехнулся Семен. – Заходите, стройтесь у той стены, только беговую дорожку не перегораживайте.

Стоило зайти в зал, как сразу стало просторно. Я вдруг понял, что большую часть первого этажа, да и вообще здания, в котором мы находились, занимал именно крытый стадион. Не полноценный, конечно, но метров тридцать тридцать пять в длину и больше двадцати в ширину.

– Бояре, начинайте разминку. Сегодня у вас свободная программа, заодно сможете понаблюдать за тщетными попытками отстающих групп выполнить ваши нормативы. – распорядился Коротов, оставляя группу Б возле тренажеров по центру зала. – Так, на дорожку по трое. Выходите, называете фамилию, по сигналу бежите. Сто метров, норматив двенадцать секунд. Посмотрим, чего вы стоите.

И тут я понял, что никто из нас ни разу не бегал на время. На выносливость – да, постоянно. Но вот на скорость… да еще и всего сто метров, без разогрева.

– Шебутной, Жеребцов – идем. – сказал я, выходя в первой тройке. – Остальные начинайте разминку! Только попробуйте меня подвести…

– Так, Шебутнов, Жеребцов, Иванов. – отметил у себя в таблице физрук. – На старт, внимание… Марш!

Мы рванули вперед, не жалея мышц, я едва успел перед пробежкой несколько раз подпрыгнуть разгоняя кровь в голенях и раздышаться и немедля ринулся вперед. Бежать по ровному прорезиненному полу, по размеченным дорожкам было куда легче, чем под дождем, или вовсе по грязи, но вот скорость… на середине круга я понял, что отстаю от Жеребцова почти на три метра и поддал изо всех сил. Сумев выровняться только перед самым финишем.

– Не плохо. – хмыкнул Коротов, что то отмечая у себя в таблице. – Следующая тройка. Записываемся. На старт, внимание… марш!

Если во время собственной пробежки я время засечь не успел, то тут следил во все глаза. Ребята бежали изо всех сил, и почти заканчивали круг, когда часы на стене отсчитали двенадцать секунд. Неужели не успели? Если тренер не засчитает им зачет – все пропало!

– Следующие! – снова не озвучив результаты проговорил тренер. – Старт!

Пробежавшие стометровку тяжело дышали. Некоторые привалились к стене, выравнивая дыхание, другие вообще попадали на пол. Все выкладывались на максимум своих возможностей, но с каждой тройкой результаты были все хуже. Несильно, где то на полсекунды – секунду максимум. Но если верить часам в двенадцать не укладывалось уже больше половины и это был явный провал.

– Ладно. Может у вас хоть с силовыми не так все плохо. – проговорил Семен Коротов, когда последняя тройка добежала до конца дорожки. – Подтягивания. С утяжелителем. Тридцать два килограмма. По очереди, берете пояс, пристегиваете и идете к турнику.

– Это же половина моего веса. – простонал Леха, увидев здоровенную гирю, крепящуюся к толстому поясу. Да, такой подставы я тоже не ожидал. Но раз сам вызвался… тем более я уже отдохнул после бега и даже сделал расслабляющую дыхательную гимнастику.

Тридцать два кило. Для кого то это вес совершенно несущественный. Если ты весишь под сотню, и это не жир и пивное пузико, а мышцы. Вот только я даже сейчас весил максимум шестьдесят пять, как и Леха. А поднимать и вовсе придется почти полную сотню.

Застегнув пояс и двумя руками взяв гирю утяжелитель, я подошел к турнику. Группа Б почти всем составом оставила тренировку и с ехидством наблюдала как я повис на перекладине и с хэканьем выдохнул, вытягивая себя вверх.

– Выше! Подбородок над турником. Ноги поджать. Еще раз! – крикнул Коротов, и я выругался, но только в мыслях.