|
Ливаро рухнул на землю. Д'Эпернон издал ликующий крик. Келюс и Можирон оказались против одного Антрагэ. Келюс был весь в крови, но раны у него были легкие. Можирон остался почти невредимым. Антрагэ понял всю серьезность положения. Он еще не получил ни одной царапины, но начинал уже чувствовать усталость. Однако момент был неподходящий, чтобы просить о передышке у противников, одного - раненого, другого - разгоряченного кровавой схваткой. Резким ударом Антрагэ отбил шпагу Келюса и, воспользовавшись этим отводом, легко перепрыгнул через загородку. Келюс ответил рубящим ударом, но разрубил всего лишь деревянный брус. Можирон тут же напал на Антрагэ с фланга. Антрагэ обернулся. И в это мгновение Келюс пролез под загородкой. - Ему конец, - сказал Шико. - Да здравствует король! - закричал д'Эпернон. - Смелей, мои львы! Смелей! - Извольте молчать, сударь, - сказал Антрагэ. - Не оскорбляйте человека, который будет драться до последнего дыхания. - И того, который еще не умер, - вскричал Ливаро. И в ту минуту, когда никто уже о нем не думал, страшный, весь в крови и грязи, он поднялся на колени и вонзил свой кинжал между лопатками Можирона, который рухнул бездыханным, прошептав: - Иисусе Христе! Я убит. Ливаро снова свалился без сознания: предпринятое усилие и гнев исчерпали последние его силы. - Господин де Келюс, - сказал Антрагэ, опуская шпагу, - вы храбрый человек, сдавайтесь, я предлагаю вам жизнь. - А зачем мне сдаваться? - возразил Келюс. - Разве я лежу на земле? - Нет. Но на вас места живого нет, а я невредим. - Да здравствует король! - крикнул Келюс. - У меня еще есть моя шпага, сударь. И он бросился на Антрагэ, тот отбил удар, несмотря на всю его молниеносность. - Нет, сударь, ее у вас больше нет, - сказал Антрагэ, схватившись рукой за клинок возле эфеса. Он вывернул Келюсу руку, тот выпустил шпагу. Антрагэ всего лишь слегка обрезал себе палец на левой руке. - О! - возопил Келюс. - Шпагу! Шпагу! Как тигр, прыгнул он на Антрагэ и сжал его в железном объятии. Антрагэ, не пытаясь разомкнуть это кольцо, перехватил шпагу в левую руку, а кинжал - в правую, и принялся, без остановки и куда попало, наносить удары Келюсу. При каждом ударе Антрагэ заливало кровью противника, но ничто не могло вынудить Келюса разжать руки; на каждую рану он отвечал восклицанием: - Да здравствует король! Он ухитрился даже задержать наносившую удары руку, обвиться вокруг своего невредимого врага, словно змея, и стиснуть его и руками и ногами. Антрагэ почувствовал, что ему не хватает дыхания. Он зашатался и упал. Но, казалось, все в этот день оборачивалось ему на пользу: упав, он, можно сказать, удушил своей тяжестью несчастного Келюса. - Да здравствует ко... - прошептал Келюс в агонии. Антрагэ высвободился наконец из его объятий, приподнялся на одной руке и нанес Келюсу последний удар прямо в грудь. - Получай, - сказал Антрагэ, - теперь ты доволен? - Да здрав... - выговорил Келюс уже с полузакрывшимися глазами. Все было кончено. Безмолвие и ужас смерти воцарились на поле боя. |
