Он сказал резко:

— Прощай, Жозина.

Она чуть побледнела.

— Прощай?… Ты, наверное, хотел сказать до свидания.

— Нет, прощай.

— Значит, ты не хочешь меня больше видеть?

— Именно так.

Ее веки дрогнули, губы улыбнулись, но улыбка получилась горькой.

— Почему же, Рауль? — негромко спросила она.

— Я никогда не смогу простить тебе то, что видел.

— Что же ты видел?

— Искалеченные пальцы той женщины.

Она поникла:

— Да, я понимаю… Леонар мучил ее… Я запретила ему причинять боль — была уверена, что одних угроз будет достаточно.

— Ты лжешь, Жозина. Ты слышала крики вдовы Русслен, так же как слышала их в Молеврейском лесу. Леонар выполнял твои приказания, а истинный палач — ты, Жозефина. Это ты подослала Леонара в маленький дом на Монмартре, разрешив убить Брижит Русслен, если та будет сопротивляться. Это ты подложила яд в пилюли Боманьяна. Это ты убила двух его друзей, Дени Сент-Эбера и Жоржа д'Изноваля.

— Не смей так говорить! — возмутилась она. Это неправда, и ты это отлично знаешь, Рауль.

Он пожал плечами:

— Ты хочешь, чтобы я поверил, будто преступления совершает другая женщина, твой двойник, в то время как ты, Жозефина Бальзамо, ограничиваешься невинными проделками?! Все кончено между нами, дочь, внучка, правнучка Калиостро. Теперь туман рассеялся, и я ясно вижу тебя такой, какова ты на самом деле: заурядная преступница. — И добавил совсем тихо: — Лживы твоя душа, твое сердце, твой разум. Но и красота твоя обманчива.

Она молчала. Под тенью соломенной шляпки черты ее лица казались удивительно мягкими и кроткими. Упреки любовника ее ничуть не тронули. Никогда еще она не выглядела столь прекрасной, очаровательной, желанной. Рауль спросил себя, не совершает ли он страшную ошибку, о которой горько пожалеет завтра же. Быть свободным от Жозины? Такая свобода сделает его несчастным…

Глядя ему в глаза с невыразимой нежностью, она промолвила:

— Нет, моя красота не обманчива, Рауль. Ты вновь вернешься ко мне.

— Никогда!

— Нет, Рауль, ты не сможешь жить без меня. «Беспечная» стоит недалеко отсюда. Завтра я жду тебя на ней…

— Я не вернусь, — сказал он, с трудом удерживаясь, чтобы не упасть пред ней на колени.

— Но почему ты так трепещешь? Почему так бледен?

Он знал, что вся его жизнь зависит от того, сумеет ли он сейчас промолчать. Он должен был бежать, не оглядываясь и не вступая с ней в спор. Он оттолкнул Жозину, судорожно цеплявшуюся за его одежду, и стремительно зашагал прочь.

Глава XI

СТАРЫЙ МАЯК

Всю ночь напролет Рауль крутил педали велосипеда. Он колесил, куда глаза глядят, не разбирая дороги. Под утро, вымотавшись до предела, рухнул на кровать в одной из гостиниц Лильбонна. Он сказал, чтобы его не будили, и проспал больше суток.

Когда он проснулся, им владело одно желание: снова сесть на велосипед и вернуться на яхту к графине.

Это было только начало борьбы с любовью.

«Почему бы мне не уступить и на этот раз? Через два часа я буду рядом с ней. Ничто не помешает мне порвать с ней несколькими днями позже, когда я подготовлюсь, настроюсь…»

И все же он не мог отправиться к любовнице: воспоминание об искалеченной руке вдовы Русслен приводило его в ужас, так что кровь останавливалась в жилах. И Жозина оказалась способной на такое! Она могла убить, она не отступала перед самым грязным делом, считая кровь и насилие чем-то вполне естественным, если только это было ей выгодно.