Ксеня еще спала, в общей спальне на своей кровати, подтянув к груди ноги в ботинках. Подруга была в том же виде, в котором уснула в святилище: в платье и кожухе. Я покачала головой. Ладно, по крайней мере, не замерзла!

— Ксенька, вставай, утро давно! — воскликнула я и потрясла подругу за плечо. Не открывая глаз, Ксеня перевернулась и с такой силой отпихнула меня, что я отлетела к стене! И ударилась бы, если бы не метнулся вихрем воздушный зверь, не обхватил меня лапами ветра, сдерживая полет. Но все равно на пол я шлепнулась ощутимо и охнула, с изумлением глядя на подругу.

Та села на кровати, и тоже охнула, глядя на меня испуганными глазами.

— Ксеня!

— Ветряна! Ох, прости меня, прости! Сама не знаю, что на меня нашло… Ты не ушиблась? С тобой все в порядке? Прости меня!

Она подскочила ко мне, помогая подняться.

— Ну ты даешь, подруга — пробормотала я, — лягаешься, как кобыла дикая… ничего, все в порядке. Отстань, говорю! В порядке я!

Ксенька смотрела виновато.

— Что, опять Данила приснился? — улыбнулась я

— Нет… ничего не снилось! Сама не поняла, почему тебя пихнула…Кстати, я с этим… гадом так и не разобралась! Он что же прячется? Думает, ему все с рук сойдет? Не на ту напал… А как я в спальне оказалась? — задумалась подруга и нахмурилась, — хм… последнее, что помню, как мы пришли в святилище…

— Аристарх всегда говорил, что пагубное пристрастие к вину лишает памяти, — серьезно сказала я, пытаясь не рассмеяться, — и наутро пьянчужка не помнит своих непотребных деяний, которые совершал ночью.

— Каких деяний, — побледнела Ксеня и с ужасом себя осмотрела. Убедилась, что руки не в крови и платье на месте и выдохнула.

— Ветряна! Ты надо мной смеешься?

— Я? Ты что, серьезно не помнишь того, что было ночью?

— … хаа чмыр!

— Вот — вот, еще и сквернословие…Ксеня-Ксеня… Что же будет дальше…

— Ветряна!!!

Я не выдержала и расхохоталась, слишком уж смешное лицо было у Ксеньки. Она вспыхнула, поняв, что я ее разыгрываю.

— Ах ты!!! Да я тебя сейчас!!! Вот мало ты получила, счас добавлю!!!

Хохоча, я понеслась между койками, задрав подол, чтобы не мешал. Ксеня — за мной. Мой воздушный зверь за нами обеими, путаясь в ногах и мешая.

Таким составом мы и вылетели в коридор, и я с размаха уткнулась в грудь лорда Даррелла, чуть не сбив его с ног! Ксеня, на шаг отстававшая от меня, влетела в меня, и если бы не воздушный зверь, возможно, лорд и устоял бы, но… Ветряной проказник налетел вихрем и мы все кубарем повалились на пол коридора.

— Ох, простите…

— Ксеня, слезь с меня!

— Лорд Даррелл, вы мне косу придавили…

— Мон сол чхер! Ксеня, не вздумай повторять! Да слезьте с меня, скаженные! Вот же…

Увы, похоже, мой воздушный зверь был весьма игрив, потому что он носился вокруг нас, не давая подняться, задирая подолы, путая волосы и сбивая с ног. Вся коридорная пыль уже висела столбом в воздухе и пылинки кружились хороводом в узких лучах света.

— Ой, а что это вы тут делаете? — раздался изумленный голос Данилы.

— Развлекаются, — холодно ответил с другой стороны Арххаррион. И тут же воздушный зверь затих, спрятался, свернулся клубочком в углу.

Я наконец освободил свою косу из-под локтя Шайдера, выползла из-под подруги и, шатаясь, поднялась. Лорд Даррелл тоже вскочил, легко перевернувшись, и подал руку Ксени.

— А я иду-иду, а никого нет! — пробубнил растерянно Данила, — ни у ворот нет, ни в замке… Перепужался уж! Вчера ж были, а сегодня- глухомань!

— А разве Данина тебе не сказала, что приют перевели в Загреб? — спросила я.