— Ветряна!

Я не поняла, кто меня позвал, только почувствовала, как поверх моих рук легли теплые ладони.

— Я помогу! Ветряна! Пусти меня, я помогу!

Ничего не соображая от боли, я открыла мутные глаза и заглянула в темные, в которых уже дрожала желтизна.

— Пусти меня, — прорычал Арххаррион.

И я послушалась, чуть отодвинула стену, которую воздвигла внутри себя, позволила огню Хаоса взметнуться пламенем. Закусив губу от боли, я смотрела в его глаза, чувствуя, как разливается внутри его уверенность, его сила. Как утихают звуки, задавленные беспощадной волей, и отступает страх.

— Что это было? — дрожащими губами спросила я.

— Кровь схитов. — усмехнулся он. — Глупая, контролировать не умеешь, а открылась почти полностью.

— Я не знала, — прошептала я, — не знала…Спасибо.

Он кивнул, отвел ладони, и молча вернулся во главу нашей процессии.

Данила и Ксеня сочувственно мне помахали, лорд Даррелл невесело улыбнулся и тоже отъехал. Я посмотрела на спины впереди меня и очень осторожно потянула на место свою стену. Огонь Хаоса грозился сжечь меня до тла.

Через пару часов узкий проход расширился, и скалы уже не подпирали нас с обоих боков. Идти стало легче, дышать- свободнее, единственное, что временами пугало: длинные тени, скользившие по каньону, когда солнце закрывалось огромными телами. Первый раз, когда это случилось, мы с Данилой охнули, Ксеня выхватила нож, а лорд Даррелл и Арххаррион проводили этот полет настороженным взглядом. Это был драконы. Высоко, над скалами, но даже отсюда их мощь и внушительность впечатляли.

Только сейчас я поняла, что Райс, дракон-найденыш из Вечного Леса, действительно, еще всего лишь малыш.

Когда солнце зависло над головами, превращая тени в точки, мы добрались до широкого уступа, с двух сторон перегороженного огромными валунами и остановились. Потому что в проходе, свернув в кольца огромное, не менее пяти саженей в ширину, тело, лежала змея! И при нашем приближении эти кольца стали разворачиваться, покачиваясь и чуть дрожа, пока из середины не поднялась гигантская треугольная голова, из которой то и дело высовывался длинный раздвоенный язык!

— Святая Матерь, вот и смертушка! — бодро сказал сбоку Данила.

— Заткнись, убогий, — процедила Ксеня, крепко зажав в руке свой нож.

Я стиснула поводья и осмотрелась, ища пути к отступлению.

Арххаррион и лорд Даррелл слажено усмехнулись.

— Хххххтттоооо? — желтые немигающие глаза змеи уставились на нас, жуткий язык мелькнул в сажени от демона, — хххто нарушил границу Свободныххх хххорр? — прошипела змея.

— Ох, ты ж, святые старцы! Еще и вещает, страшилище!

— Да заткнись, сказала…

— Ххтто…???

— Хто-хто, — пробурчал лорд Даррелл, — так и тянет ответить… Чхыр вас побери!

Змея на миг зависла, словно задумалась.

— Хххтоо… — протянула она, но уже не так уверенно.

— Дракон в прошлый раз как-то больше впечатлял, — задумчиво протянул Арххаррион, даже не пытаясь вытащить свои клинки и все так же спокойно восседая в седле.

— Ххакой дракон… шшххх? — неожиданно удивилась змея.

— Красный. В синюю полосочку. А если бы звездочек не приделали, так, может, и за настоящего бы сошел!

Змея покачала треугольной головой и неожиданно совершенно нормальным мужским голосом спросила:

— Рион? Это ты что ли?

И с громким хлопком страшное чудовище растворилось в воздухе, оставив после себя лишь тонкую струйку белесого дыма.