— Брат? — Билли едва сдержала радость.

— Двоюродный брат, — подтвердил Трэвис и улыбнулся одними губами. — Как это вы сказали недавно, Билли? Настоящая ночь открытий. Это и в самом деле так.

Невозможный человек! Она всегда это знала. Конечно, он догадался о ее планах. И, как опытный рыбак, мог забросить удочку, дождаться, пока она проглотит наживку, подсечь ее, а потом наматывать леску на катушку. И ей некого было бы винить за непредвиденный результат, кроме себя.

Потом Билли танцевала, стараясь довести себя до изнеможения. Она запретила себе отыскивать взглядом Трэвиса в толпе прыгающих или ритмично покачивающихся тел, однако сознавала, что, если бы Трэвис был среди танцующих, она бы сразу заметила его. Вероятно, он ушел, подумала Билли одновременно с облегчением и разочарованием и стала проталкиваться к краю танцевальной площадки. Он поприсутствовал сколько требовалось, его миссия окончилась, и он вернулся в любящие объятия Клео.

— Теперь мой танец, не возражаете? — раздался сзади знакомый голос.

Еще одно предположение не оправдалось. Трэвис все еще здесь. Билли вздрогнула, но в то же время обрадовалась. Утонченная пытка продолжалась. Да, она любит его, любит каждую линию его удивительно стройного тела, любит все оттенки выражения его лица. А он предал ее. Он добился ее, спал с ней и обманул ее. И, несмотря на это, она все еще любит его. А он помолвлен с Клео, повторяла она мысленно, сознательно растравливая себя.

— Где ваша дорогая юная леди? — спросила она язвительно. — Не заболела, надеюсь?

— Тебе не идет быть язвой, Билли.

— Нельзя девушке задать обычный вопрос? Я лишь удивляюсь, что она позволила вам ее оставить, вот и все.

Оркестр заиграл что-то медленное и спокойное. Билли не сразу перестроилась.

— Не так быстро, — буркнул Трэвис и схватил ее за запястье.

Она попыталась вырваться, но он прижал ее к своему телу. Его руки передвинулись вниз, на выступы ее ягодиц, его щека легла ей на волосы.

Они молча топтались в танцевальном кругу, и Билли грезила. Она позволила себе помечтать, прикасаясь к нему, вдыхая только ему свойственный неповторимый запах его тела. Они были вместе, они были одни в толпе. Его руки лежали на ее теле, прижимали, удерживали. Его большие пальцы описывали почти незаметные волнующие круги, которые жгли кожу Билли сквозь платье. Жар расходился, вызывая желание, потребность, жгучую, мучительную потребность. Бедрами она чувствовала усиливающееся напряжение его мужского естества и знала, что он хочет ее каждой частицей своего тела так же сильно, как и она его.

Музыка кончилась. Трэвис остановился и взглянул на нее с робкой улыбкой. В глубоких темных озерах его глаз она прочла призыв. Губы Билли приоткрылись в молчаливом приглашении, и он нагнул голову.

Глава 21

Билли проснулась поздно — закономерный результат беспокойного ночного сна. Она никак не могла выбросить его из головы. Трэвис, мелькающий в толпе. Трэвис, выглядевший потрясающе в костюме для торжественных случаев. Трэвис улыбающийся, смеющийся, танцующий. Трэвис рядом с ней. Она в его объятиях. Трэвис рядом с Анной, благодарящий Анну, целующий Анну. Трэвис, целующий Билли.

Вот здесь сон становился кошмаром. Он обнимал ее, покачиваясь с ней, пока они медленно перемещались по танцевальной площадке. И он хотел ее. Низом живота Билли чувствовала его твердую мужскую плоть и, несмотря на обиду и боль, хотела его. Во время танца она позволила себе помечтать, отдаться хотя бы мысленно своему желанию. А затем он нагнул голову. Билли знала, что он собирается ее поцеловать, и мучительно хотела его поцелуя.