— Я еще не знаю, — прошептала Элинор. Когда она подняла глаза на Валентина, ей в голову пришла мысль. — Если бы я была какой-нибудь жеманной мисс, которой посчастливилось быть сестрой Мельбурна, ты бы все равно помогал мне?

— Нет, — прямо ответил он. — Я помогаю тебе, потому что ты мне нравишься, а не из-за твоей родословной.

— Если это — правда, то она ставит тебя на одну ступень выше всех мужчин, с которыми я танцевала сегодня вечером.

— Ты ошибаешься. Причины, по которым я здесь, не делают меня героем, и они не означают, что я буду справедливо обращаться с тобой. Лучше запомните это, леди Элинор.

Некоторое время они вальсировали молча. Мельбурн мог притворяться безразличным, но девушка не могла не заметить, что Шей пожирает их глазами из дверей комнаты для игры в карты. И не только он. Приличные девушки не танцевали с Девериллом; если бы он не был ближайшим другом ее брата, то один только вальс с ним мог бы аннулировать ее декларацию.

— Почему ты продолжаешь предупреждать меня?

— Полагаю, по той же причине, по которой я поцеловал тебя.

Она сглотнула, надеясь, что ее щеки не выглядят такими же горячими, какими она их ощущала.

— И почему ты это сделал? — прошептала она.

Его губы изогнулись в улыбке.

— Потому что я этого хотел.

О Боже!

— Ты никогда не хотел этого раньше.

— Предупредить или поцеловать тебя?

— Поцеловать меня. Ты предупреждал меня и прежде, хотя большей частью об опасности слишком много пить и есть много помидоров.

Валентин сделал вдох, его взгляд упал на ее губы.

— Ты совсем недавно привлекла мое внимание, вот почему должна запомнить то единственное, что я сказал, это в твоих интересах. Найди другого наставника.

— Нет, спасибо. Меня вполне устраивает тот, которого я выбрала.

Что он скажет, подумала Элинор, если она признается, что он всегда привлекал ее внимание? Более чем вероятно, что она окажется в другой уединенной комнате и ее юбки будут задраны выше талии. И в этот раз никто не придет ей на помощь.

За исключением того, что она не уверена, будет ли у нее желание быть спасенной. Этот вид свободы определенно опьянит ее и, несомненно, погубит. Нелл слышала достаточно о женщинах, с которыми он переспал и забыл о них, и понимала, что одна ночь греха — это все, что она получит от него.

— О чем ты думаешь? — спросил маркиз интимным шепотом.

— О свободе, — ответила девушка.

Она удивила его и могла видеть удивление в его глазах. Даже если так и было, то все, что он сделал — это еще широко улыбнулся.

— Это совсем не тот ответ, какого я ожидал. Ты настроена решительно, не так ли?

— Я чрезвычайно решительно настроена. Но в данный момент, ты держишь будущее моих поисков в своих руках. — Вальс закончился, но она удержала его руку, когда Валентин хотел отпустить ее. — Мне нужно еще несколько минут.

Осмотревшись вокруг, он указал на дверь, ведущую в коридор.

— Иди в библиотеку и поищи атлас.

— Атлас? А что я пытаюсь там найти?

— Мне наплевать на это. Какую-нибудь реку в Америке, по поводу которой мы с тобой заключили пари. — Валентин отвернулся и направился к столу с закусками.

С колотящимся сердцем Элинор прокладывала себе путь сквозь толпу гостей. Так как на каждом шагу к ней обращались холостые джентльмены, то ей потребовалось время, чтобы выбраться в коридор. Валентин был известен своей нетерпеливостью, и она была почти уверена, что ей придется застрять, проглядывая атлас, когда она достигнет библиотеки.