Все, однако, свелось к тому, что любое происшествие было обязано значить что-то только для нее. Так же как и выполнение, и последствия этого поступка ложились только на ее плечи.

— Что мне в действительности сейчас нужно, — с глубоким вздохом проговорила девушка, ее слова едва не обгоняли ее мысли, — так это знать, что, по крайней мере, ты понимаешь, что я пытаюсь сделать.

Тетя долго смотрела на нее.

— Даже ты сама не понимаешь этого, дорогая.

— Но…

— Я — понимаю. Твоя мать была моей сестрой, дочерью графа, которая внезапно вышла замуж и стала герцогиней. И не просто какой-то герцогиней, заметь, а герцогиней Мельбурн. Титул, который принадлежит семье с восьмисотлетней историей и ведет свое происхождение от римлян.

— От Грифануса, — подсказала Элинор. Она выросла, зная об этом, о том, что ее семья практически основала британскую аристократию.

— Для Элизабет это было тоже нелегко, — продолжила тетушка Тремейн. — но она решила, что это стоит того. Она очень гордилась тем, кем была, и наследством, часть которого принадлежала ее детям.

— Так я должна просто прекратить все это и умолять Мельбурна найти мне мужа по его выбору? Кого-то, кто достоин меня?

— Нет. Ты должна делать то, что ты считаешь нужным, чтобы быть счастливой. Только помни, что твое имя не стоит особняком, Элинор. Есть и другие люди, которые носят его.

— Я знаю это, — она поцеловала свою тетю в щеку. — И я не забуду об этом. Спасибо тебе.

— Не думаю, что я чем-то помогла, но на здоровье. И если тебе когда-нибудь понадобится дружественное ухо, то у меня их два. — Тетя Тремейн отодвинула чашку в сторону и встала. — Я даже не попросила тебя быть осторожной, потому что знаю, что ты и так помнишь об этом.

— Я попытаюсь, — исправилась Элинор, провожая пожилую леди до парадной двери. И ей лучше стараться изо всех сил, учитывая то, что почти произошло со Стивеном Кобб-Хардингом. Что могло случиться, если бы там не было Валентина, который уже дважды пришел ей на помощь. Рассчитывать на него еще раз будет безрассудно, как бы она не была безумно в него влюблена.

Но ей придется довериться ему еще хотя бы один раз. После того, как все вокруг рассуждали о приключениях, и о том, что ей позволяли делать, когда она была ребенком, у девушки возникла одна идея. Элинор улыбнулась, направляясь обратно в утреннюю комнату, к стоявшему там маленькому письменному столу. У нее будет собственное приключение. Теперь все, что ей нужно — это смелость, чтобы попросить Валентина помочь ей добиться этого, и, самое важное, суметь пройти через это вместе с ним.

Валентин отправил одного из грумов доставить письмо Кобб-Хардингу, а сам прогуливался недалеко по улице, чтобы понаблюдать и увидеть, что произойдет потом. Как он и ожидал, через десять минут Стивен Кобб-Хардинг в ураганном темпе выскочил из дома, понесся к своей крошечной конюшне, взобрался на лошадь и с грохотом поскакал в направлении Пэлл-Мэлл. Следуя за ним на благоразумном расстоянии, Валентин позволил себе мрачно улыбнуться. Он видел, как этот дурак бродил из одного клуба в другой, очевидно, пытаясь проверить, продали его расписки кому-нибудь или нет. Ответы должны были быть опустошающими. И поскольку маркиз был заинтересован в этом, каждая унция агонии и тревоги была весьма заслужена этим негодяем.

Сейчас Кобб-Хардинг мог кричать и проклинать всех и вся, изливать свою ярость на небеса, но он почти ничего не мог сделать, чтобы исправить ситуацию.