— Прошу тебя, не говори ему, — прошептала леди Розалинда, глядя на сына расширенными от страха глазами, и положила руку в белой перчатке на рукав его сюртука. — Обещай, что не станешь!

Итана охватило острое желание рассказать герцогу о том, что случилось год назад. Вот бы взглянуть, как Келлишем в ужасе воззрится на леди Розалинду, слушая ее жалкие оправдания.

Но зачем ему эта никчемная месть? Верного друга уже не вернуть. Не смеяться им больше, не бражничать вместе, не ходить к женщинам. А как было бы хорошо, если бы жизнь была такой же беззаботной, как когда-то…

— Как скажешь, мама, — сдался он. — Если не хочешь, я не буду выдавать твою тайну.

Леди Розалинда с облегчением вздохнула. Несколько секунд ей потребовалось на то, чтобы овладеть собой. Итан видел, как нелегко ей это далось. Но когда Келлишем, подойдя, склонился над ее рукой, обычная маска веселости уже прочно лежала на ее лице.

— Ваша светлость, — проговорила она теплым, мелодичным голосом. — Вы сегодня выглядите потрясающе.

— Однако до вас мне далеко, моя дорогая. — Герцог кивнул Итану:

— Прошу нас простить, Чейзбурн. Музыканты ждут, когда ее светлость подаст сигнал к началу бала.

— Советую тебе поискать партнершу, — сказала леди Розалинда Итану, прежде чем уйти с Келлишемом. — Между прочим, вон в углу стоит девица, которую ты еще не видел. Та, в темно-зеленом платье. Настоящая красавица.

В глазах матери мелькнули веселые искорки, и Итан цинично усмехнулся. Надо же, как быстро успокоилась. А еще минуту назад была вне себя от горя.

Когда Келлишем с леди Розалиндой смешались с толпой гостей, Итан взглянул в том направлении, куда указала ему мать. Странно, что она посоветовала ему обратить внимание на эту девицу. Не в ее привычках заниматься сватовством.

Обычно она бывала слишком занята собой и собственными удовольствиями, чтобы обращать внимание на сына.

Гости толпились у стен залы, где должны были начаться танцы, украшенной колоннами, статуями, зеркалами и цветами. На зеркальных стенах играли отблески свечей, а многочисленные стеклянные двери были распахнуты, чтобы при желании гости смогли выйти на балкон и спуститься в сад.

Народу в зале было полным-полно. Люди бродили, переходя от одной группы к другой, загораживая Итану вид.

Наконец он увидел ее.

Она стояла в противоположном конце залы в окружении многочисленных поклонников, среди которых Итан заметил Даксбери и Кибла. Он усмехнулся. Акулы приплыли на запах свежей крови. Впрочем, девица оказалась и в самом деле на редкость хороша.

Сначала он ее не узнал. Она стояла в профиль, и фигура ее была освещена мягким светом. Длинные блестящие локоны касались ее белых плеч. Так и хотелось зарыться в них лицом.

Впрочем, не только в них, подумал Итан, скользнув взглядом по полуобнаженной небольшой, но высокой груди. Заинтригованный, он снова взглянул на ее лицо, полуприкрытое веером. Что-то неуловимо знакомое сквозило в облике этой красавицы, однако он стоял слишком далеко, чтобы узнать ее.

Итак, мать хочет, чтобы он познакомился с этой девицей.

Одного этого было достаточно, чтобы отвернуться и уже больше никогда не смотреть на нее. Но она неумолимо притягивала к себе, и Итан направился в ее сторону. Он рассекал плечом толпу, не замечая знакомых, которые приветливо ему кивали, и не обращая внимания на хорошеньких женщин, призывно ему улыбавшихся.

Он подошел ближе, и ему снова показалось, что он знает эту женщину, но он опять никак не мог вспомнить, где ее видел. Темные, с медным отливом волосы. Неопределенного цвета глаза.