А потом я увидела. Увидела рассекающую мрак стену из переливающихся красных, розовых, желтых цветов, стоящую прямо перед Чертой.

– Это… странно, – сказала я, хмурясь, подхватила дух девочки и толкнула к Черте, собираясь отпустить, едва она приблизится к границе. Она была согласна, она была готова, так что Черта должна была подцепить и затянуть ее. Много энергии тут не требуется.

Но когда она была уже почти там, моя хватка вдруг ослабла, и я врезалась в эту неестественную, меняющую цвет стену. Сильный удар, вроде удара током, отбросил меня назад, опалив кожу и поджарив потроха. Я охнула и отшатнулась, прижав руку к груди. Дрожь сотрясала мои руки и ноги, зубы судорожно лязгали.

Сильные руки блондина легли мне на плечи, не давая упасть, а Мордекай воскликнул:

– Что происходит?

Я вывернулась из «объятий» блондинчика: мне нужно было стоять самой.

– Кто-то шутит со мной дерьмовые шутки, вот что происходит, – прошипела я, всем телом повернувшись к Черте, хотя ее и не существовало в плоскости реальности. Гнев бурлил во мне, изгоняя остатки мерзкого гудения после удара «током».

Что же это за хрень? Жизнь и так достаточно тяжела, но если дух наконец захотел покоя, то кто же станет целенаправленно препятствовать этому? Для этого нужно быть самым большим дерьмом на свете.

Нет, я такого не потерплю.

Мерцающую фигуру девушки я оттолкнула в сторону. Не нужно ей в этом участвовать. Я помогу ей – сразу, как только прорвусь сквозь эту гребаную стену. Потому что, хотя мощи в ней и хватает, меня отбросило только потому, что я не ожидала удара. Я могу прорваться. Я знаю, что могу.

И тут мне кое-что пришло в голову.

Я в доме Валенса. Он здесь хозяин. Ублюдок явно нанял того беловолосого парня, чтобы тот установил эту странную преграду для духов. Если я вмешаюсь, поломаю что-то, то старик сразу пронюхает об этом, как только явится подновить заклинание, что, полагаю, он делает регулярно, если верить тому, что сказала девушка. И Валенс нанесет ответный удар, сильный и жестокий.

Может, об этом и говорил Киран. Пытаться освободить его мать означало бросать вызов его отцу – а отец будет мстить. А поскольку я нужна, чтобы освободить его мать, Киран и решил укрыть меня от последствий.

Ах, что за парень!

Я закатила глаза.

Ясно одно: если я снесу эту стену немедля, то нарисую огромную мишень на собственной спине. В моем досье значится, что я – Говорящая с Призраками. Куча людей видели меня в этом здании. Так что злодеям потребуется ровно две секунды, чтобы вычислить, кто взломал их призрачную тюрьму.

– Я сейчас не могу, – сказала я, отступая.

– Что? – не понял верзила. – В чем дело?

Я повернулась к девушке:

– Валенс запер тебя здесь. Не знаю, могу ли я что-то с этим сделать. У меня двое детей, нуждающихся в опеке. Если я поставлю себя под удар, я подставлю и их. Но даю тебе слово – прежде, чем я умру, я отправлю тебя за Черту, хорошо? И, черт – может, я просто последую за тобой. Надеюсь, это убьет мое тело, не оставив Валенсу ничего, что можно было бы покарать. Беспроигрышный вариант.

– Нам нужно идти, – настойчивый блондин схватил меня за руку и потянул.

Я не сопротивлялась, но прежде, чем меня вытолкнули за дверь, в последний раз посмотрела в злые глаза девушки. Нет, ничего я не могла сделать для нее сейчас, ничего. Ей просто придется подождать.

– Какие-то проблемы? – спросила я, препровождаемая к машине.

– Ты знаешь, какие проблемы, – буркнул блондин, подталкивая меня вперед, – и их не стоит обсуждать вслух в магической зоне. У Полубога Валенса глаза и уши повсюду.