В Олбани оказалась промежуточная посадка, и стало понятно, почему полет такой долгий. Кто-то из пассажиров сошел, кто-то занял их места, и через двадцать минут мы снова приготовились подняться в воздух. Капитан через внутреннюю радиосвязь предупредил, что взлет будет практически вертикальным, так как мы вышли из графика.

— Пристегните ремни, — мило улыбаясь, сказала стюардесса. — Примите меры предосторожности. Желаю вам приятного полета и удачного дня.

Будьте осторожны.

Раньше этого никто не говорил, но пару лет назад фраза стала расхожей, словно люди внезапно осознали, в каком шатком мире все мы живем.

Я тяжело вздохнул, так как не был уверен, что сегодняшний день выдастся удачным и тем более приятным.

Аэропорт, где приземлился наш самолет, находился в окрестностях Ютики, поэтому когда я добрался до города, было уже около восьми часов. В офис Хэннифорда я позвонил около двенадцати, но к телефону никто не подошел. Тогда я набрал его домашний номер.

Трубку взяла жена. Я представился, она тоже назвалась, а потом осторожно спросила:

— Скажите, мистер Скаддер, вам уже удалось что-нибудь выяснить о нашей Венди?

— Как вам сказать!.. Без дела сидеть не приходится.

— Да-да, я понимаю. Сейчас позову Кэйла.

Когда он подошел к телефону, я сообщил, что хотел бы срочно с ним увидеться.

— Вот оно что… — протянул Хэннифорд. — Обнаружили что-нибудь, о чем не хотите говорить по телефону?

— Что-то вроде того.

— Ясно. Вы не могли бы сами прилететь в Ютику, Скаддер? У меня полно неотложных дел, и поездка в Нью-Йорк меня бы сильно отвлекла. А вы бы могли вылететь сегодня сразу после полудня. Тут всего-то час лету, если без пересадки.

— Я в курсе, мистер Хэннифорд. Дело в том, что я говорю с вами из Ютики.

— Вот как!

— Я нахожусь в аптеке Рекселла, что на углу улицы Джефферсона. Вас не затруднит заехать за мной? Тогда мы могли бы вместе отправиться в ваш офис.

— О, конечно! Минут через пятнадцать буду.

— Жду вас. До встречи.

«Линкольн» Хэннифорда я узнал издалека и к тому времени, как он притормозил у аптеки, успел пересечь улицу, чтобы ему не пришлось разворачиваться. Хэннифорд открыл для меня дверцу, и я забрался на переднее сиденье.

Если, конечно, у них в семье не было заведено привычки сразу после утренней ванны переодеваться в парадную одежду, то он облачился специально для меня в превосходного покроя строгий синий костюм в едва заметную полоску.

— Что же вы не предупредили заранее о своем приезде? Я мог бы встретить вас в аэропорту. К чему лишние хлопоты?

— Ну что вы, какие тут хлопоты! Мне хотелось познакомиться с городом.

— Хороший городок. Может быть, слишком тихий по нью-йоркским стандартам, но иногда неплохо отдохнуть от суеты, вы не находите?

— Да, конечно.

— Вам приходилось бывать здесь, Скаддер?

— Всего однажды, но мне было не до осмотра местных достопримечательностей. Тогда вашим детективам удалось схватить одного типа, за которым мы давно охотились, и я приехал за ним сюда, чтобы доставить его в Нью-Йорк. Это было не самое приятное путешествие.

— Надеюсь, сегодня полет прошел нормально?

— Да, благодарю.

Хэннифорд буквально изнывал от любопытства, что же меня привело в Ютику — так неожиданно для него; но он был слишком хорошо воспитан, чтобы задавать вопросы в машине. Есть неписаное правило: никогда не обсуждать дела за ленчем, пока не подали кофе. Так и тут — он понимал, что главный разговор должен состояться не ранее, чем мы доберемся до его конторы.