|
Мне не нравится, что ты пытаешься завладеть моим сыном, как будто он твой собственный. Совсем другое дело, если бы ты был обычным старым дедушкой шестидесяти с чем-то лет, а я был бы юношей двадцати лет. Тогда бы я просто сказал: ну, бедный старый человек, я должен ему доставить хоть какое-нибудь удовольствие. Но мы с тобой одного возраста, мало того, у нас с тобой общее прошлое, которое связывает нас сильнее кровных уз. Порой мне кажется, что ты мой Doppelgänger, и это жутко, мне это не нравится, но я не хочу видеть тебя постоянно у себя дома. Другими словами, я хочу, чтобы ты оставил в покое мою частную жизнь, Нейл. Ты слишком назойлив, черт тебя побери, и будем честными, давай произнесем вслух то, что нам известно: с тех пор, как я женился на Вики, я больше не являюсь твоей собственностью.
У меня засосало под ложечкой, и все мои самые расплывчатые ночные кошмары приняли резкие очертания реальности. Пытаясь успокоиться, я подумал: он выиграл шестой раунд. Я снова сделал глоток томатного сока и постарался выглядеть дружелюбно. — Черт подери, Сэм! — сказал я добродушно. — Что означает эта зловещая немецкая чушь насчет Doppelgänger? Давай не будем придавать этому большого значения. Самым важным является, безусловно, счастье Вики, правда? Хорошо, ладно, если мы ее раздражаем, мы на некоторое время прекратим наши визиты. Он резко ответил: — Этого недостаточно. Я допил томатный сок и подозвал официанта. — Недостаточно? — сказал я с улыбкой, стараясь показать, что я все еще остаюсь добродушным, несмотря на все его попытки меня спровоцировать. — Нет, недостаточно. Дело в том, что мы хотим еще одного ребенка, но Вики отказывается заводить ребенка, пока вы трое постоянно суетитесь вокруг нее, как ястребы, которые пожирают все, что она производит. Подошедший официант произнес: — Да, сэр? — Принесите мне мартини, — сказал я, — немедленно. — Мне то же самое, — сказал Сэм, закончив свой «буравчик». Я подождал секунду, пока официант не отвернулся от нас, и, согнав с лица добродушное выражение, бросился в наступление: — Послушай, Сэм… — Поверь мне, — не дал он мне договорить, — я хочу быть разумным. Вы трое — бабушки и дедушка — имеете некоторые права, и я хочу быть человечным. Но для меня на первом месте стоит Вики. Ты должен с этим согласиться, не правда ли, Нейл? Ты сам это только что сказал. Вики прежде всего. Я понял, что меня тащат в темную аллею, чтобы избить. Я быстро попытался избежать этого, наклонил голову в знак согласия и сказал самым кротким голосом: — Конечно. Правильно. Но меня расстраивает, что Вики так к этому относится, я имею в виду, как школьница, несколько истерично. Не можешь ли ты быть с ней потверже, придерживаться твердой линии поведения? Не можешь ли ты сказать… — Нейл, — сказал он, — не пытаешься ли ты меня учить, как я должен распоряжаться своей семьей? — Черт, нет! — сказал я. — Конечно же нет! — я огляделся, ища свою выпивку, но бармен все еще продолжал трясти шейкер. — Одну минуту, — сказал я. — Мне надо в туалет. Извини меня. Я снова пошел в мужской туалет, увидел свое бледное лицо в зеркале, помочился, помыл руки и еще раз посмотрел на свое белое лицо. В голове у меня было пусто. Вернувшись к мартини, я выпил его залпом и поставил стакан на стол. — Послушай, Нейл, — неожиданно любезно сказал Сэм, словно решил пожалеть меня, — в этой проблеме нет ничего необычного. Такое случается все время в маленьких городках во всей Америке. |
