— Мистер Эпплбом, — Доминик опустил руку на плечико Энди, — это — Энди, мальчик, о котором я говорил вам.

Мистер Эпплбом кивнул, внимательно рассматривая паренька.

— Выглядит достаточно крепким. Что скажешь, парень, хочешь отработать свое содержание?

Рука Фэллон переместилась на второе плечо мальчика – жест по своей природе материнский. Внезапно картина ее с малышом на руках и другим, цепляющимся за ее юбки заполнила его голову. Выбросив внутренние образы из головы, он сосредоточился на Эпплбоме.

— Кажется, супруга собирается тебя вовсю баловать. Придется привыкнуть к этому, парень, — несмотря на грубый голос, в его глазах проскользнуло умиление. – У нас никогда не было своих детей, — шумно втянув воздух носом, похожим на картошку, он добавил: — Признаться, я буду рад руке помощи в магазине. И компании тоже.

Энди наконец обрел дар речи.

— Я буду жить с вами? И я буду здесь работать? – он вертел головой, рассматривая магазин, и его пристальный взгляд не пропустил ни одну палочку лакричника, смоляное драже или пирог, пропитанный сладким ромом.

— Да, и я боюсь, что за последние годы мой вкус несколько пресытился, — он погладил свой живот. – Мне будет нужна твоя помощь, чтобы все перепробовать.

Доминик сдержал улыбку при виде энергичных кивков Энди.

— Я совсем не возражаю, сэр! Нисколечко.

А потом Доминик почувствовал. Почувствовал ее.

Даже не видя ее, он знал, куда смотрит Фэллон. На него. Там, где задерживался ее взгляд, кожу на лице словно обдавало жаром – очень необычное ощущение. Повернувшись, Доминик встретился с ней глазами. Она смотрела, словно видела его впервые. И в ее глазах светилось что–то странное. Что–то, что заставило его грудь мучительно сжаться.

Эпплбом уже уводил Энди, оживленно болтая о планах на день… что–то о глазури семиэтажного торта для Общества Садоводства дам Мэйфэйра.

— Энди, подожди! – Фэллон подалась вперед. Присев, она сжала измазанное сажей личико мальчугана в своих руках. Она погладила его по голове, взъерошив пшеничного цвета волосы, нежно прошлась пальцами по чумазой щечке. Дыхание Доминика перехватило, и он отвел взгляд, внезапно желая оказаться девятилетним сиротой.

Что за черт!

Эпплбом вышел вперед, чтобы наскоро попрощаться, поблагодарить Доминика за мальчика и вручить ему белый бумажный кулек.

— Помадка из горького шоколада. Я помню, как вы ее любите, ваша светлость.

Благодарно кивнув, он снова посмотрел на Энди.

— Я лишь надеюсь, что вы будете довольны. Если ситуация окажется ненадлежащей, пошлите за мной. Я приму меры.

Эпплбом кинул быстрый взгляд на мальчика, теперь испуганно жавшегося к Фэллон.

— Я думаю, что у нас все будет превосходно, ваша светлость.

Доминик ждал, когда попрощается Фэллон. Он уловил ее шепот мальчику: «Будь счастлив».

У него в груди словно лопнул воздушный шарик. Фэллон О`Рурк, мрачно констатировал он, была не похожим ни на кого другого созданием. Скудный час с Энди — и она взяла его в свое сердце.

Отчаянное желание вспыхнуло и медленно горело в нем. От кондитерской он вел ее под руку и едва помнил, как переставлял ноги, как поднялся в экипаж и сунул кусочек помадки в рот. Когда густой крем растворился у него на языке, Доминик предложил кулек Фэллон. Она приняла его. Он наблюдал, как девушка положила шоколад в рот, прямо на розовый кончик языка, и возбуждение пронзило его.

В течение нескольких мгновений, пока они сидели в экипаже, он затуманено смотрел на нее.

Голос девушки пробился через загустевший между ними воздух.

— Парк. Вы обещали взять меня туда.