— Да уж, такое предложение звучит более привлекательно, — согласилась она. Но то, в каком положении она находилась сейчас, нравилось ей куда больше. Фэллон разрешила себе помечтать ещё немного, вспомнив горячий поцелуй Доминика, который он подарил ей, пока они были в кладовой. Она и не думала, что мужчина может заставить её испытывать те чувства, которые пробуждал в ней герцог. С ним она чувствовала, что дрожит от страсти и сгорает в огне желания одновременно.

Девушка не знала, какие ещё условия заключались в предложении Ханта, но она не стала бы требовать большего, ведь главное для неё – это обрести независимость. Хант пообещал ей жизнь без забот. Но разве такое возможно? Неужели она наконец–таки нашла тот дом, о котором всегда мечтала? Стоит только протянуть к нему руку… Фэллон вдруг почувствовала горечь во рту. Ей нужно всего лишь взять предложенные ей деньги. Деньги, покрытые чужой кровью.

Не говоря ничего, она надменно приподняла подбородок и спокойно выдержала пристальный взгляд Доминика, стараясь не показывать, как сильно его присутствие пугает её. На кухне воцарилась гробовая тишина. Когда он навис над ней, словно скала, у неё перехватило дух.

Она должна бежать. Сейчас. Сегодня. Всегда.

— Возможно, сейчас самое время обсудить то, что тебя беспокоит?

— Беспокоит? Меня?

Герцог смотрел на неё с интересом, склонив голову на бок:

— Да, расскажи мне.

Гордо распрямив плечи, она произнесла:

— Я, конечно, очень ценю, что вы позволили мне остаться служанкой в вашем доме… — сделав небольшую паузу, девушка продолжила: — С вашей стороны это было более чем…

Дамон махнул рукой:

— Не трать понапрасну своё и моё время. Что тебе нужно?

— Рекомендательное письмо!

Он резко изменился в лице:

— Зачем?

— Мне нужно уйти… Чтобы двигаться дальше…

— Стоит ли мне обратить особое внимание на твою склонность одеваться как мужчина и выдавать себя за камердинера?

Его замечание привело Фэллон в крайнее смущение. Неужели он теперь всегда будет вспоминать это при ней? Конечно, будет.

Пока она живёт с ним под одной крышей, её поступок всегда будет стеной стоять между ними.

— Давайте будем честны друг с другом, ваша светлость! Это не поможет нам решить мою проблему.

— Тебе не поможет, — поправил он.

Её мысли вернулись к тому поцелую в кладовой. Фэллон первая начала этот поцелуй. В отличие от той близости, что была между ними в карете. Или в комнате камердинера после того, как она приняла ванну. В кладовой именно она преодолела последний дюйм и прижалась к нему своими губами. Бесстыдница! Девушка боялась, что снова не сможет устоять. Он ведь предупредил, что ей не стоит здесь оставаться. Что он хочет её.

— Нам не поможет, — в конце концов ответила она.

Герцог качнулся на каблуках, впившись в неё своим стальным взглядом.

— О, так ты, оказывается, беспокоишься и обо мне тоже? Как мило.

— В благодарность можете дать мне письмо.

— А почему бы не попросить Ханта? Он будет рад оказать тебе услугу. И, кроме того, вся его семья очень тебе благодарна. Учитывая всё это, почему бы тебе не принять его предложение?

— Мне от него ничего не нужно.

— Вот как, — Дамон кивнул, как будто мог понять её, как будто видел её насквозь, – никогда бы не подумал, что ты так жестока и упряма.

— Я не жестокая! И не упрямая!

— Разве нет? А я думаю, что да. Иначе, почему ты наказываешь Ханта за грехи его отца? Даже если сама страдаешь от этого!? Жестокость и упрямство!

Фэллон стиснула зубы.