— Доктор Эджвуд сказал, что на время тебе лучше поселиться внизу, — сказала Кандида, усаживаясь в машину. Сегодня она сознательно взяла «БМВ» Лоренса, поскольку он был просторнее и комфортнее ее «мазды».

— Еще чего! Я не инвалид какой-нибудь! — вскипел Лоренс. — Нечего со мною носиться!

— Ах вот как! — возмутилась Кандида. — Может, мне вообще уйти? Да тебя бы из больницы ни за что не выписали, если бы врачи не рассчитывали, что я о тебе позабочусь! А ты туда же, самостоятельности требуешь!

Ей — уйти? Лоренс мрачно уставился в окно машины. Когда ему сообщили, как Кандида рвалась днем и ночью дежурить у его постели, он, глупец, понадеялся было, что... Но с тех пор как он пришел в сознание, вместо того чтобы наконец сблизиться с мужем, Кандида опять возвела между ними несокрушимую преграду. А он так стремился сказать жене, как радуется ребенку, как мечтает начать все с начала и оставить прошлое в прошлом!

— Вот мы и приехали! — объявила Кандида непонятно зачем, притормаживая у входа. — Ты посиди пока в машине. Я отопру дверь и вернусь за тобой.

Лоренс дал жене возможность отойти на некоторое расстояние, после чего открыл дверцу и неуклюже выбрался наружу.

Почему-то стоять на посыпанной гравием дорожке оказалось куда сложнее, чем у кровати в больничной палате. А уж идти!.. Стиснув зубы, Лоренс захромал к дому.

— Лоренс!

С запозданием осознав, что муж ее не послушался, Кандида бросилась ему навстречу. И вовремя: Лоренс уже начал оседать на землю. Дышал он тяжело и прерывисто.

— Да я в полном порядке. Хватит тебе суетиться, — процедил он сквозь зубы.

— Ни в каком ты не в порядке. Ну, что стоило подождать меня!

— Подождать тебя? — В уголках его губ пролегли горькие складки. — А что толку?

На мгновение Кандиде показалось, будто в графитово-серых глазах отразилась боль не только физическая. Видно, воображение разыгралось. Не сам ли Лоренс уверял, что больше ее не любит?

Если бы речь шла только о ней одной, Кандида поддалась бы минутной слабости и не стала бы противиться влечению, которое Лоренс к ней испытывал, несмотря ни на что. Однако мысль о том, что от нее зависит новая жизнь — такая хрупкая и уязвимая! — придала Кандиде сил. Неважно, что она изнывает от неутоленного желания. Отныне и впредь она не пойдет на компромисс, не удовольствуется ничего не значащим и ни к чему не обязывающим сексом!

— Доктор Эджвуд дал мне разных болеутоляющих таблеток, — невозмутимо проговорила она. — Ты ложись, а я принесу тебе лекарства в постель.

Войдя в дом, Кандида окинула оценивающим взглядом лестницу, а затем вновь обернулась к мужу.

— Я сбегаю к машине за твоей сумкой, а потом помогу подняться в спальню, раз уж ты не хочешь обосноваться внизу.

— Еще чего! — снова запротестовал Лоренс. — Сам справлюсь. Излишние нагрузки тебе повредят.

Что? Лоренс боится причинить ей вред? Сейчас? После того, что уже совершил ради нее... Кандида не знала, смеяться ей или плакать. Но ведь Лоренс по-своему прав... Если он обопрется на нее, а потом споткнется и упадет, увлекая ее за собой, то может случиться непоправимое.

Она встревоженно наблюдала, как Лоренс, морщась от боли, с трудом поднимается по ступеням. Добравшись до верхней площадки, он тяжело оперся о перила. Мгновенно обо всем позабыв, Кандида бросилась к нему, обняла за плечи, помогла дойти до комнаты.

— Спасибо. Но раздеться самостоятельно я пока в силах. Разве что ты захочешь полюбоваться мной?..

Вспыхнув до корней волос, Кандида обратилась в бегство. Она отлично понимала, что боль и беспомощность способны вывести из себя любого.